И у меня нет ни плана, ни выхода.
Я направилась к чёрному выходу, шмыгая носом. Эмоции окончательно взяли надо мной верх — я не справилась. Всё это было слишком. Слишком сложно. Слишком унизительно. Слишком страшно.
— Шурик, ты куда пропал? — вдруг послышался знакомый голос.
Леон.
— Я замучился, пока всю школу оббегал!
Он подбежал, как всегда с лёгкой небрежной улыбкой, будто и не подозревая, как сильно качнулся мой мир. Но, кажется, ему хватило одного взгляда, чтобы понять — что-то не так.
Его весёлое выражение сменилось тревогой.
— Эй… пошли сюда, — он быстро оглянулся и подтолкнул меня в сторону двери с табличкой «Склад уборочного инвентаря».
Мы юркнули внутрь. Щёлкнул выключатель — лампа под потолком дрожащим светом залепила пыльные полки и швабры в углу.
Он молча стянул с меня капюшон и, не сказав ни слова, мягко взял меня за подбородок, поднимая голову.
Я пыталась отвернуться, но пальцы Леона были тёплыми и осторожными. Остаться равнодушной не получалось.
— Эй, ты чего?.. — он нахмурился, вглядываясь в моё лицо. — Ты… плачешь?
Я зажмурилась, но всё было зря — слёзы всё равно хлынули вновь.
Изумрудные глаза Леона смотрели на меня с искренней тревогой, и в тот момент, будто прорвало плотину.
Я разрыдалась. Прямо у него на глазах. Без попыток сдержаться, без притворства. Просто… как девочка, которая больше не может держать в себе этот кошмар.
— Эй, шшш, — он быстро приблизился, заключив меня в крепкие, но удивительно тёплые объятия.
— Что случилось?.. Кто тебя обидел?
Я замотала головой, уткнувшись лбом в его плечо. Всё внутри было спутано, перепутано, разорвано на клочки.
Я не знала, можно ли говорить.
Но знала — молчать больше не могу.
— Саш, — мягко позвал он, всё ещё обнимая. — Кто-то тебя обидел? Только скажи… Я разберусь.
Я вздрогнула. Слова сорвались с губ прежде, чем я успела их остановить:
— Ты! Ты меня обидел, понятно?!
Леон отпрянул, будто его ударили. На его лице промелькнуло удивление, сменившееся непониманием.
— Что?.. Я?..
— Да, ты! — голос дрожал, но уже не от слёз, а от боли, которая слишком долго копилась. — Я вам что, игрушка? Маска? Костюм, который можно надеть и снять, когда удобно?
— Я — живой человек, Леон! Не кукла, у которой нет чувств! Не марионетка, которой можно помыкать, дергая за ниточки ради своего веселья!
Я сжала кулаки, как будто только это удерживало меня от крика.
— Вы с Егором… вы оба…
— Думаете, это всё весело? Думаете, это игра? Один прикрывает, другой — раздевает меня взглядом, как будто у меня ничего своего не осталось… Ни границ, ни голоса…
— Саша… — тихо сказал он и шагнул ближе, но я резко отступила.
— Не подходи! — выкрикнула я.
Повисла тишина. В воздухе кружилась пыль, подсвеченная жёлтым светом лампы — словно всё вокруг застыло.
— Прости, — выдохнул он наконец. — Я… я правда не знал, что всё зашло так далеко.
Я всхлипнула, чувствуя, как сердце стучит где-то в горле.
— Мне страшно, Леон… — прошептала я. — Я боюсь, что меня раскроют. Что меня выгонят. Что завтра вся школа будет обсуждать, как я, девчонка из одиннадцатого А, скачу между двумя школами, как… как какая-то сивка-бурка.
—Что дойдёт до директора. Что созовут комитет, вызовут родителей…
—А ещё этот Егор… он теперь знает. И пользуется этим. Я теперь должна выполнять его приказы, быть его… его служанкой. Только потому, что он застал меня без парика.
Леон молчал. Долго. Его глаза потемнели, в них будто заплясал опасный огонь.
А потом он подошёл ближе и, очень осторожно, словно я могла рассыпаться, тихо, но твёрдо сказал:
— Ты моя, ясно? Я не позволю никому — ни Егорy, ни кому бы то ни было — тронуть тебя или играть твоими страхами.
—Ты под моей защитой, Саша. И пока я здесь — с тобой ничего не случится.
Он задержал дыхание и добавил, глядя мне прямо в глаза:
— А с Егором я поговорю. Обещаю тебе, он больше не подойдёт к тебе ближе, чем на расстояние вытянутой руки.
—А если подойдёт — у него этой руки больше не будет.
Я слабо улыбнулась сквозь слёзы. Он поймал эту улыбку и мягко сжал мои плечи.
— Всё будет хорошо, слышишь? Мы справимся. Вместе.
12
— Божечки, ну что за божественная красота?! — пропищала Лера, увеличивая фото на экране телефона.
Они с Дашкой уже полчаса залипали в инсте Егора Титова, маниакально тыкая пальцами в каждое фото. Егор, безусловно, был хорош собой: высокий, спортивный, с голубыми глазами и растрёпанными русыми кудрями. Один из тех, кто моментально цепляет взгляд.
— Он словно прямо с экрана Netflix вышел… — мечтательно протянула Даша, не отрывая взгляда.
«Вы ещё Леона не видели», — хмыкнула я про себя.
Не то чтобы я была влюблена в него… Но внешность у него — это нечто. Словно идеальная 3D-модель, созданная искусственным интеллектом: черты лица, осанка, взгляд — всё слишком совершенное, чтобы быть настоящим.
На его фоне даже Егор казался просто симпатичным парнем. Обычным. Настоящим.
— Ты хочешь сказать, что не находишь его красивым? — Дашка прищурилась и посмотрела на меня с такой подозрительностью, будто я только что призналась в любви к варёной брокколи.
— Его? — я пожала плечами. — Ну… нет.
— Да лааадно! — Лера всплеснула руками и с таким драматизмом выдохнула, что я на секунду подумала, будто она увидела двойку в электронном дневнике.
— Что “да ладно”? — усмехнулась я. — Он симпатичный, но не «падаю-в-обморок-и-пишу-его-фамилию-в-блокноте» красивый.
— У тебя точно что-то с глазами, — покачала головой Дашка. — Или ты в кого-то влюблена и скрываешь.
— Ни в кого я не влюблена, — буркнула я и отвернулась, пряча улыбку. Хотя… если бы вы видели Леона…
Но говорить о нём я не стала. Во-первых, его всё равно никто не знал. Во-вторых, объяснять, почему я сравниваю парня, которого они ни разу не видели, с фотомоделью из Instagram — себе дороже.
А в-третьих… ну, просто хотелось оставить его при себе. Хотя бы пока.
Кстати, о Леоне…
От него не было ни слуху ни духу уже два дня. Ни сообщений, ни дерзких «эй, ты, Шурик», ни даже его идиотских поручений вроде «Напиши за меня конспект на уроке, я пока посплю».
Странно. Очень странно.
Для человека, который объявил себя моим личным владельцем с правом вызывать по щелчку, такое внезапное исчезновение выглядело… подозрительно.
Может, он улетел в свой блестящий мир, где всё идеально и пахнет парфюмом за сто тысяч?
Или… заболел?
Или передумал?
— Фу, бред, — пробормотала я себе под нос.
— Что? — переспросила Лера, отрываясь от экрана.
— Ничего. Просто… вспомнила, что биология сегодня.
— Фу, не пугай так, — Лера фыркнула. — Я уж подумала, ты реально забраковала Егора.
Да я вообще сейчас забраковала весь мир, пока он не даст весточку…
К концу последнего урока я не выдержала.
Сбежала почти бегом — к чёрному выходу его гимназии. Пока мчалась, оглядывалась каждые три метра, лишь бы никто из одноклассников не увидел меня в роли подпольной сталкерши элитных школьников.
На территории уже вовсю бродили парни. Я таращилась, стараясь разглядеть в толпе хоть одно знакомое лицо. Леон — где ты?
Пусто. Ни следа.
И в тот момент, когда я уже развернулась, чтобы уйти, увидела Егора Титова.
С огромным фингалом под глазом.
Я застыла.
Откуда у него… это?
Теоретически, он не мог… с Леоном?
Из-за меня?
Сердце ушло в пятки. Логика пыталась включиться, но эмоции были быстрее.
Хватит молчания. Хватит игры в «угадай, существую ли я».
Я больше не выдерживала.
Открыла чат. Набрала. Стерла. Набрала снова.
Пальцы дрожали над экраном, как будто я писала признание в любви, а не одно сухое сообщение.
Наконец глубоко вдохнула и просто отправила:
«У тебя всё в порядке?»