Господин Хант впервые досадливо поморщился.
- Я не об этом. Ты понял, о чём я.
Главнокомандующий предполагал, что этот вопрос возникнет. Но не думал, что произнести тщательно выученные слова будет столь нелегко.
- Когда... дед... не сможет отдавать отчёта своим действиям... мы подберём ему удобные покои, окружим лекарями, он ни в чём не будет нуждаться ... Он по-прежнему будет владыкой, но власть станет передаваться по наследству - моим детям и внукам. Если требуется - сначала можем передать трон моему отцу, и лишь через несколько лет - мне. Хотя это неразумно.
Хорошо, что все сыновья императора, кроме шестого, живут под горами - иначе воеводу могли бы обвинить в попытке обойти дядьёв и братьев. Впрочем, не стоило бы большого труда заручиться их отказом.
- И сколько он будет так жить? - особого неприятия в голосе третьего советника всё ещё не было.
- Сколько потребуется, - воевода давно решил для себя этот вопрос. - Разве благоденствие страны и избавление от тёмного того не стоят?
Господин Хант повертел в руках подгорное перо, изучил витиеватую гравировку, отложил, откинулся на спинку кресла.
- То есть твои внуки не дадут ему умереть - никогда?
Этот вопрос главнокомандующий тоже предусмотрел.
- Существуют снотворные заклинания и зелья - он не будет страдать, зато выполнит своё обещание: передать власть по наследству. Согласись - это способ избавить страну от постоянных нападений тёмного - если не навсегда, то очень надолго. Хватит и праправнукам праправнуков.
- Не лишено смысла, - советник по финансам поднялся с кресла, - вопрос - готов ли ты?
Так просто, не поверил сам себе главнокомандующий, поднимаясь навстречу.
- Да.
- Ты уверен?
- Да.
Третий советник упёрся ладонями в стол, чуть качнулся к воеводе, немного помедлил и протянул руку.
- Что ж. Тогда давай руку - пойдём доложим владыке о нашем решении.
Ростом господин Хант был ниже воеводы - Алеран один из немногих внуков, кто почти унаследовал рост и ширину плеч деда. Главнокомандующий взглянул в глаза существа, протягивающего ему руку - и ему не пришлось задирать для этого голову...
...Оружие. Не знающее ни жалости, ни сомнений. Разящее. Беспощадное. Неотвратимое. Способное снести столицу одним движением руки. И никому не подчиняющееся.
- Тебе не стать владыкой меча - но ты должен научиться сражаться им. Давай руку, пойдём... Аледер научит тебя.
"И что я с этого буду иметь? Чего не смог бы получить от императора?"
Воевода отшатнулся.
Дать руку?!!
Я уже сказал да... два раза сказал да...
Кем надо быть, чтобы не сойти с ума, сражаясь таким клинком?
- Нет... НЕТ!
"И что я с этого буду иметь? Чего не смог бы получить от императора?"
...Алеран открыл глаза - господин Хант стоял над ним, по-прежнему протягивая руку... Воевода застонал, отвернулся от раскрытой ладони и попытался приподняться на локте, стараясь не глядеть на существо над собой. Не говорить да и не давать руку... Алеран сосредоточился и рывком поднялся на ноги - теперь он готов, теперь существо не застанет его врасплох. Главное - не смотреть в глаза советнику. И во всём надо искать положительные стороны: у главнокомандующего хотя бы сухая одежда.
- Нет, - слова давались с трудом, мерцающая эльфийская куртка советника сбивала с мысли, взгляд норовил уйти то в пол, то в руку меча. - Я ошибся. Мне нужно поговорить с императрицей.
Он никогда не задумывался, как живёт бабка - зачем ей приюты, ночлежки, лечебницы, заказы не самым умелым строителям на совершенно ненужные работы. Казалось: блажь от безделья, которой дед всячески потворствовал, чтобы не мешалась и не смотрела на молодых адъютантов. Теперь он понял.
- Скажи, - воевода сел на пол перед креслом императрицы, как в детстве, - чем я могу помочь тебе?
"Чем я могу помочь себе - после того, как сказал да?"
Он сказал да - но у него ещё есть шанс вырваться из лап этой твари. У всех есть. Никогда не поздно. Даже у деда - иначе бабка давно бы сдалась....
* * * * * * *
Они, как и всегда теперь, заглянули вдвоём. Мих принёс очередную бутыль неимоверно крепкой настойки, Роксана - пирожки собственной выпечки, они у неё получались всё лучше и лучше. Деидара молча накрыла на стол и ушла, не пытаясь вилять бёдрами. Что строить Миху глазки бессмысленно, она поняла уже давно. Они выпили, и Хельм вдруг подумал, что заходят они всё чаще. Боятся однажды не застать.