— Отдай ребёнка.
— Нет.
— Не дури.
— Нет. Либо говорим так, либо пусть ваш Архейм рисует пентаграмму. Если успеет.
— Нееее… дууу…
…браслет Эрики кружился на каменном полу… Ренни вцепился в девочку, закрывая её плечами и головой. Всё зависит от расстояния до темпорала. Чем ближе — тем безопаснее. Пропорционально седьмой или восьмой степени. С потолка посыпалась пыль.
— Стой! Мы поговорим так!
Посреди помещения появились стол и скамьи. Две из них попали в зону сдвига, пошли рябью и с лёгким хлопком исчезли. Интересный эффект. Надо будет обратиться… нет, не в Академию, а к Бучинару, чтобы его исследовать. Если выпутается.
— Не делай глупостей, — маг создал новые скамьи на том же месте. На этот раз они не исчезли. Маг с опасением подошёл к ним, пробуя ногой пространство перед собой, словно холодную воду.
— Кстати, зачем нам сидеть здесь? Пойдём наверх, там есть настоящие стол и кресла, и есть чем промочить горло. От долгих речей оно часто пересыхает.
— Нет.
Не объяснять же ему, что Хельму для поиска дорог каждый удар сердца.
— Все ваши поисковые сигналы всё равно заблокированы, так что лучше устроиться с комфортом.
Кроме тех, которые он активировал ещё в телепорте. Он на это надеется.
— Потом. Лучше принесите вино сюда.
Это заняло ещё немного времени. Где Хельм? Вернее — где владыка?
— Присаживайся, располагайся, угощайся. Здесь все свои, ты у друзей. А я пока расскажу, зачем вас забрали сюда. Ведь тебя это интересует? Всё просто и сложно одновременно. В двух словах — мы хотим избавить наш мир от владык…
Интересно, маг осознавал, как звучат его слова? Скорее всего — да. Его это не смущало. Ренни создал скамью сам и сел, не выпуская ребёнка из рук. Девочка спала. Не слишком ли сильное успокоительное он бросил?
— Кто — «мы»?
— Если хочешь — Ковен. Не весь — но большая его часть. Да и всему народу крайне тяжела смена владык. Нет стабильности. Дети рождаются всё реже, население пополняется за счёт оборотней и немного вас — подгорных жителей. Простым людям это почти незаметно, а вот нам, тем, кто живет долго, всё отчётливо видно. Это следствие непрерывной смены власти — на юге дела обстоят гораздо лучше.
— Возможно. Но как?..
— Способ? Существует теория: если убить одновременно и тёмного и светлого — они уйдут из нашего мира. Мы уже несколько раз пытались, пока неудачно. В год прихода нынешнего светлого мы на него покушались трижды… Одновременно и на тёмного — и тоже неудачно. Все маги погибли. Как видишь, наши цели благородны, и ты, как человек думающий, должен их разделять. Вот по этой причине тебе здесь ничего не грозит.
— И при чём…
— …здесь твоя дочь? Шантаж. Не обольщайся — Аледер полностью равнодушен к девочке, и ради неё ничего делать не станет, но любит жену. Настолько, что украсть её или Аледена возможности никакой, в отличие от вас. Но — ради жены он пойдёт на всё, а она пойдёт на всё ради дочери, так что… сам понимаешь, мы бы предпочли Аледена или Талину, но, увы, Ренни… вы здесь только потому, что дочь — твоя и охраняется менее тщательно. Так вот: во время поединка владык нам вряд ли удастся что-либо сделать. Не зная ни места, ни времени… не имея возможности подготовиться. Поединок же всегда заканчивается смертью одного из них. Одного. Нас это не устраивает. Вот для чего нужна Ренина — заставить светлого взять противника живым. Темный скоро вернётся. Совсем скоро.
— Откуда вы знаете?
— Знаем.
Он тоже знал — тот, в тоннеле, говорил, как. Не может быть… не может быть, что Ковен пользуется их услугами… Этого не может быть…
— Всё это хорошо, но крайне сомнительно. А если Аледер не будет выполнять ваши требования?
— Будет. У нас есть ещё один агент — весьма влиятельный человек.
Интересно, Хельм знает? Не он ли это? Нет, не может быть… Но помощи-то всё нет. Так сложно навести телепорт по сигналу амулета? Время идёт, а тайный не спешит выполнять обещание. Неужели владыка решил таким способом избавиться и от него и от его дочери? Вполне можно сказать Талине, что похищена Ренина, а не двойник. Но зачем тогда такие сложности? Чтобы родной отец не сопротивлялся?! Гозрений прикусил губу, отгоняя непрошеные мысли.
— А если теория не верна, и оба владыки вернутся?
— Если владыки вернутся? Мы очень жестоко поплатимся. Но судьба мира того стоит. Однако всё говорит за то, что они не вернутся.
— Что будет с моей дочерью, если вы убьёте обоих? С её матерью? Братом?