— Да, — согласился он, — я знаю, всё может быть не тем, чем кажется. Я перепроверю. Как только получится, вернусь к целительству.
После зрелищ в книге есть не хотелось, и она попросила его показать оранжерею. И лечебницу — та ещё работала, хотя и не в полную силу. И они ходили, и любовались растениями, и рассуждали об их применении в целительстве, и рассматривали схемы заклинаний и пробовали зелья, и она всё думала: а вдруг всё же прав он, не Мих, не эльфы и не Ковен?
Выход из лаборатории он открыл легко — и понять, как недавний ещё ученик это делает, она не могла.
— А если ты ошибся? — завтра, нет, прямо сейчас она пойдёт к Миху и сделает всё, чтобы тот оставил Гозрения в живых. — Владыка и Ковен считают иначе — тебя остановят.
— Они не пересекут границу сдвига, а любой удар уйдёт в прошлое — там уже не наша реальность, — он был так уверен в себе…
— Ты недооцениваешь господина Ханта, — она сделает шаг, и выйдет туда, где время течёт чуть иначе, и оставит в одиночестве одного из самых сильных магов, того, к кому относилась почти как к сыну. — Тебя убьют, а я не хочу этого. Подумай, может целителем ты затормозил бы падение надёжнее?
Он покачал головой.
— Если Падающий окажется ниже границы — он уже не всплывёт. Я знаю, что могу его остановить. Я темпорал, и я могу, Аремиилиннь. Кем я буду, если не сделаю этого?
— Ладно, — ей даже удалось улыбнуться, — ты только проверь всё ещё несколько дюжин раз. Ведь всё может быть не тем, чем кажется.
Её не хотелось уходить, и оставлять его одного. Она попросит за него — но поможет ли это?
— Подожди, — сказал он вдруг, я быстро.
Принесённый им заплечный мешок был достаточно объёмист.
— Держи, — сказал он, — всё, что я успел наработать с последней встречи. Копии, понятно. Только целительство… немного, но есть интересные намётки.
Тоннелями и огромными залами он проводил её до границы временных искажений. Сначала она отнесёт записи, а потом отправится просить за своего ученика.
«… со своей стороны гарантирую безопасность и попытку понимания. А.Т.» — Гозрений ещё раз взглянул на затейливую роспись — отголоски древних рун, которыми когда-то писал народ Аремиилиннь. Не обманула — даже зная о планах владыки и Ковена.
Всю осень и зиму Дерек пытался встретиться с Гозрением — через магов, общих потомков, лекарей. Им удалось обменяться несколькими письмами — Гозрений был вежлив, делился выкладками и расчётами, из которых следовало, что мир неизбежно скатится на нижние уровни, если немедленно не предпринять никаких мер. Волноваться не стоит, убеждал маг, темпоральная защита — лучшая из всех возможных, в случае неудачи все искажения магических потоков пройдут мимо — потому что окажутся в прошлом, никак не влияющем на нынешнюю реальность. Скачки же магической составляющей предсказуемы и не несут особой опасности, наоборот, при грамотном использовании позволят повысить урожаи и снизить заболеваемость. Расчеты повышения урожайности прилагались. И издёвкой, похоже, не были.
Ковен бросил на изучение проблем времени всех магов-теоретиков. Цель была не столько опровергнуть или подтвердить полученные из под гор гипотезы, сколько выиграть время на создание мер защиты. Гозрению с той же целью в огромных количествах слали специально разработанные вопросы: если мы установим в Долине Грёз дополнительные защитные артефакты — не станет ли хуже? Не посмотрите ли вы схемы защиты? Что будет, если искажения не уйдут в прошлое? А если уйдут, но это прошлое рано или поздно пересечётся с настоящим? А вы уверены, что оно уже не пересеклось? Зачем тогда ваш эксперимент, если в прошлом он уже удался? Чего следует ожидать, если…
Пока шли письменные баталии, гномы обрабатывали информацию, полученную от шпионов, которых всегда засылали в окружение любого подгорного мага, вынужденного так или иначе работать с помощниками. «Обычная предусмотрительность», — пожимали плечами старейшины и секретари совета, — «мы не привыкли доверять магам».
Агентов в Ковене было предостаточно и у самого Дерека, но Подгорный мир он упустил из виду — всегда считалось, что живущих под небом проблемы гномов не касаются.
После дня весеннего равноденствия маги построили наконец модель лаборатории Гозрения, не противоречащую эльфийской, и занялись выискиванием способов уничтожения артефакта.