— Замуж за дворянина?! Ну ты и выдумала! — покачала головой Лия.
Мирая вдруг как-то недобро усмехнулась, усмешка на миг сделала ее кукольное личико почти зловещим:
— Многие девицы-стихийницы считают нас, будущих целительниц, ни на что не годными. Вот только в отличие от них целительницы всегда себе мужей находят! Знаешь, почему я не жалею, что учусь на нашем факультете?
Лия покачала головой. Ей действительно было это интересно, причем куда больше, чем болтовня про платья.
— Ты никогда не думала, чем занимаются маги-девушки после выпуска? С нами-то все ясно, а остальные? Нет? Вот смотри: боевыми магами девушки не бывают — неуместно, делать что-то своими руками знатной рее не положено, исключение составляют лишь вышивание, целительство да готовка, к которой наши зелья и относятся. А отработать пять лет надобно! Вот и получается, что будут они эти пять лет в лучшем случае помощницами магов, из тех, кого никто не замечает, а потом скорее всего будут использовать магию лишь чтобы поддерживать в себе молодость да колдовать по мелочи, если отец или муж позволят.
— Так сложно…
— А ты думала! Зато у нас все просто отлично: зелья варить не воспрещается даже рее, и этим можно немалые деньги зарабатывать, не роняя своего достоинства! Да и на отработку нас обычно посылают в армейские лазареты, а там… Когда мужчины болеют, они становятся мягкими и податливыми, и вот представь: ранили красавчика-офицера, он страдает, а тут я, вся словно небесное видение, облегчаю его боль…
— А он теряет голову от твоей доброты и красоты, а выздоровев благодаря твоей нежной заботе, делает тебе предложение руки и сердца, — подхватила Лия.
— Именно! И не надо выходить за толстого соседа с одышкой и перхотью только потому, что у родителей нет денег на посещение балов, а больше по соседству нет ни одного неженатого мужчины!
— Но платье…
— Платье?! Да платье пустяки! А собственный выезд? А добиться того, чтобы тебя приглашали на балы в столице? Нет, не поступи я, уже была бы замужем, а так и проживу долго, оставаясь молодой и красивой, и мужа себе найду подходящего… Так-то!
Закончив, Мирая торжествующе уставилась на Лию.
— Здорово ты все продумала…
— Я всегда все продумываю, — усмехнулась та.
Девушки проболтали еще полчаса, потом Лия пожелала Мирае спокойной ночи и вернулась к себе, мысленно прокручивая в голове все сказанное этим вечером. «Интересно, не пожалеет ли Мирая о своей откровенности, — задумалась девушка, — хотя я-то ей в любом случае не угроза и не соперница…». Уже ложась спать, она вдруг почему-то представила в роли того самого раненого офицера рена Корриса и, к своему немалому удивлению, ощутила странную обиду и злость. Любопытно, как у капитана дела…
— Что здесь происходит? — ледяной голос заставил повернуться субтильного щеголя в модном камзоле, только что кричавшего на мужчину перед ним. Подбоченясь, тот окинул взглядом обратившегося к нему, поджал губы, увидев дворянский перстень, и спросил:
— А вы кто, что позволяете себе вмешаться не в свое дело?
— Капитан Коррис дер Сартон. Полагаю, я имею удовольствие, — по губам прибывшего скользнула холодная усмешка, — видеть управляющего шахтой?
— Дда… Рен Танис дер Кадир, к вашим услугам, — в голосе управляющего звучала растерянность и… страх? Коррис внимательно посмотрел на него, рен Танис явно был напуган: побледневшее лицо, выступившие на лбу капли пота, чуть дрожащие руки…
Танис мысленно проклинал себя. Когда его двоюродный дядюшка, наместник Листана, в приватной беседе сообщил о прибытии в провинцию Вентерисского палача и данных ему широчайших полномочиях, да велел навести на шахтах порядок, он только отмахнулся. Мол, видали мы таких проверяющих не раз, золото всем глаза застит, найдется и для палача своя цена. Сейчас же, глядя в серые словно стальной клинок и такие же холодные глаза, он вдруг понял, что для этого монстра в человеческом обличье достаточной ценой будет лишь кровь.
— Я задал вам вопрос, рен Танис. Что здесь происходит? Или вам, чтобы ответить, нужны подтверждения моих полномочий? — в голосе звучала убийственная ирония, а сделавшие несколько шагов в сторону управляющего солдаты самого разбойного вида заставили того задрожать и проблеять:
— Эти мерзавцы не желают работать! Я их в кандалы закую!
— В кандалы? Они рабы? Ах да, в Ронтаре ведь нет рабства! Может, преступники? Снова нет? Значит, вы готовы заковать в кандалы свободных граждан империи просто по собственной прихоти? Так-так… Дигар, ко мне!