- О чем ты думаешь? - спросила я.
Он вздрогнул и поднял на меня растерянный взгляд. Повязка на голове делала его похожим на хиппи, большей частью потому, что я всегда просила его не стричь волос, концы которых все еще не успели высохнуть и лежали тяжелыми кистями на плечах. В глазах было странное выражение…чего? Отчаяния? Нет, не то слово.
- Как это ни смешно, о смысле жизни. - ответил он, снова поворачиваясь к огню.
- И что придумал?
- Да пока ничего определенного. - буркнул он.
- Совсем? - не унималась я.
- Слушай, мне уже сорок три, а что я собой представляю? У меня нет работы, нет собственного дома, нет даже хомячка! Я заполучил тебя в жены, самому мне не понятным чудом, но не перевез тебя в свой дом и не обеспечил будущее нашим детям. Все что у меня есть, это шрамы по всему телу от горных вылазок, да куча трупов, оставленных в Чечне, на счету. Я ничего не могу дать тебе, так почему ты со мной остаешься? - все это он говорил, глядя в огонь. Наверное, боялся выражения моего лица.
- А что ты мог дать мне, когда я выходила за тебя замуж? - холодно поинтересовалась я.
- Я был моложе. Все было впереди, я рассчитывал, что обеспечу тебя!
- Брак - это союз двух человек. Он не означает, что жена усаживается на шею супруга и свешивает ножки. Будущее нашим детям, которых я пока не планирую, к слову говоря, я вполне могу обеспечить сама.
- Только в нашем союзе на шее у тебя сижу я.
- Макс, хватит себя жалеть! Я выходила за тебя, а не за твое имущество или что бы там ни было. К тому же ты только неделю назад выписался из больницы, ты еще успеешь наверстать все, что тебе кажется таким важным.
- Ты выходила за меня. - тихо повторил он. - Только я оказался не таким, каким был в момент свадьбы.
Поскольку я уже просила его не поднимать этой темы, то не посчитала нужным отвечать на эту реплику. Некоторое время мы слушали треск поленьев, но он вдруг заговорил.
- Однажды, в Грозном мне пришлось вести перестрелку в наполовину раскуроченном взрывом здании. Мне и моей группе нужно было пройти через узкий коридор, но он постоянно обстреливался. С помощью зеркала я разглядел, откуда стреляли. Я взял гранату, выдернул чеку и бросил туда, где прятался стрелок. Дождавшись взрыва, мы убедились, что больше выстрелов с той стороны не будет и пошли по коридору. Там, куда я бросил гранату, был ребенок лет двенадцати. Ему оторвало обе ноги, в грудь попал осколок, но он был все еще жив. Когда я подошел, он протянул ко мне руку, всю в крови. Он плакал, а я стоял и смотрел, не в силах шевельнуться, когда за моей спиной грохнул выстрел, и мозги паренька разлетелись по земле. Я обернулся и успел заметить, как мой недавний товарищ опускает винтовку. Его лицо не выражало ничего, кроме ужаса, но позже он пытался себя убедить, что избавил несчастного от мучений. Я до сих пор иногда вижу во сне того паренька, вижу его глаза, безумные от боли…
Я слушала исповедь супруга, и мое воображение услужливо представляло мне видео версию того, что он говорил. Я не знала - что на это сказать. Максим никогда не рассказывал мне о своей службе в армии, эта тема в числе нескольких других являлась для нас запретной. Только в первый месяц нашего знакомства я добилась от него всего одной фразы: "Я убивал людей". Видя, с какой болью это было сказано, я больше никогда не поднимала этой темы, а теперь он поднял ее сам. Нельзя сказать, что я была этому очень рада. У меня не было слов.
Максим посмотрел на меня, протянул руку и вытер сбегавшую по моей щеке слезу. Я не отстранилась, а наоборот прижалась лицом к его ладони.
- Ты не считаешь меня чудовищем? - спросил он.
От такого вопроса я вообще потеряла дар речи. Но, глядя на него, поняла, что Максим вполне серьезен.
- Нет, Макс. Ты не чудовище. Ты выполнял приказ. Кроме того, ты до сих пор бичуешь себя за это. Насколько мне известно, чудовища так не делают.
Шутка немного разрядила неловкое напряжение, и Максим почти улыбнулся.
- Но это не меняет того, что я сделал. Мне страшно осознавать, что я способен на убийство.
- Все люди способны на это. Все зависит только от обстоятельств. Не думай об этом, пожалуйста. - попросила я, кладя голову ему на плечо. - Это все позади. Мы вдвоем, и мы должны быть счастливы.
- Я сделаю все, чтобы так и было. - сказал он и потерся щекой о мои волосы.
- У меня есть предложение. - мурлыкнула я.
- Я слушаю.
- Когда мы вернемся, я обязательно подарю тебе хомячка!
Глава 12
Я проснулась в половине одиннадцатого утра и нахально валялась в палатке, пока Макс заново разжигал костер, кипятил чай и грел уху. Только когда до моего носа добрался дразнящий аромат завтрака, я нехотя поднялась и пошла умываться. Пока мы завтракали, я внимательно смотрела на Макса. По его лицу нельзя было сказать, что он все еще прокручивает в голове все, что рассказал мне вечером. А когда он заметил, что я смотрю на него, то и вовсе стал корчить мне смешные рожицы. Раз у него есть силы шутить, значит с ним все нормально.
После завтрака я сменила ему повязку, и мы стали сворачивать лагерь. Не хотелось уходить с такого живописного места, и у меня даже пару раз мелькнула мысль – послать все к чертям и остаться здесь на несколько дней, но я обещала Наташе, что мы вернемся через десять дней, а это значило, что, при нашем опоздании, она поднимет на уши МЧС, ФСБ, военную разведку и, Бог знает еще кого, чтобы организовать поиски. А значит надо двигаться дальше. Мы свернули лагерь и пошли по тропинке, которая вела неизвестно куда.
Максим уверенно пробирался сквозь высокую траву и кусты, не смотря на то, что все тело ломило так, как будто его танк переехал. Анна доверилась ему, она идет за ним даже по незнакомой ему дороге и не жалуется на усталость, хотя щеки у нее пылают. "Какая же она все-таки сильная женщина!", - думал он. " И каким же я буду выглядеть идиотом, если мы не сможем обойти эти холмы и зря только силы потратим. В конце концов, мне нагрузка только на пользу, а то я на скелет похож, все вещи болтаются. Странно, что я такой ее все-таки завожу. Боже, да она просто бросается на меня как тигрица, неужели у нее никого не было за все эти годы? А смог бы я столько продержаться без женщин, если бы она в больнице лежала? Надеюсь, проверять не придется. Это еще что такое?!"
Ему послышался треск в кустах, и он остановился. "Что же это?" Как будто что-то мелькнуло в зарослях. "Человек? Здесь? Не может быть. Животное, скорее всего, но судя по всему очень большое, а мы без оружия!" Он поднял толстую корягу и начал всматриваться в кусты. Как будто одежда бежевого цвета мелькнула среди ветвей. Максим замер.
Макс остановился и смотрел в кусты с сосредоточенным выражением на лице. Я тоже остановилась и посмотрела в ту же сторону. Густые заросли едва шевелились под порывами ветра. Я ничего такого там не увидела. Тут Максим наклонился и поднял палку. Неужели там медведь? Но я ничего не слышала. Медведи бесшумно не ходят. Я тихонько подошла к мужу и слегка тронула его за плечо. Он вздрогнул и удивленно посмотрел на меня.
- Что там? - спросила я одними губами.
Он снова повернулся к кустам, посмотрел туда некоторое время, но потом бросил палку и улыбнулся мне.
- Я слышал треск с той стороны. Подумал, что это какой-то зверь, а мы с тобой даже ножа приличного не взяли. Твой не считается. - добавил он, предвосхищая мои возражения.
- Я ничего не слышала.
- Разве? - нахмурился он. – Ну, ты была дальше, чем я. Неважно, если это хищник, то мне лучше пойти проверить.
- Пойдем вместе. - возразила я.
Он тряхнул было головой, но увидев выражение моих глаз кивнул. Мы подошли к зарослям. С виду они были непролазными. На первый взгляд там даже рыси залечь было негде. Макс снял рюкзак и попытался влезть поглубже, но через десять минут оставил это бесполезное занятие, к тому же, он умудрился оцарапать руку. Порез был незначительным, но лучше было бы его обработать, о чем я ему и сказала. Но он отмахнулся от меня: