Хотя почему несправедлива? Все так и есть. Нечего было затаскивать в постель… ну ладно, прыгать в постель своего женатого босса.
От этой мысли Дженну скрутила боль, больше похожая на тошноту. Сегодня же он вернется к жене. К женщине, которую когда-то перед алтарем поклялся любить и уважать. А ей возвращаться в пустую квартиру и лелеять воспоминания о прошедшей ночи. И поделом, потому что никто ее не заставлял…
Никто и ничто, кроме любви. Вино — это только предлог, маленькое оправдание перед совестью. А оправдываться — недостойно.
Черт подери, признай, Джен, что ты мечтала об этом с первой же минуты, когда увидела Моргана. Ах, не надо было столько пить…
Дженна роняла на подушку слезы. Ей было тоскливо, потому что все уже в прошлом, ей было жалко, потому что она плохо помнила произошедшее, ей было безмерно печально, потому что единственное напоминание — легкий след чувственного наслаждения в теле — истает совсем скоро.
И было стыдно. Сразу перед всеми. Перед Морганом, перед собой, перед его женой, перед родителями, Кэт и Мелиссой, и перед Господом Богом.
Ладно. Ей даже, наверное, не придется придумывать искупление. То, что ждет ее в самом ближайшем будущем, — достаточная мука.
Дженна стала осторожно выбираться из постели.
— Не уходи, — пробормотал Морган.
Милый, ну как же «не уходи»?! Что будет, если я останусь? У Дженны сжалось сердце. Может быть, снова будет секс. Может быть, неловкость и угрызения совести — с обеих сторон.
А он не открыл глаз. Вдруг он думает, что провел ночь, как и положено, с женой?
Дженна закусила cy6y и стала тихо, с осторожностью талантливого разведчика подбирать с пола свои вещи и одеваться. Труднее всего было найти сумку. Часов Дженна не нашла. Настенные показывали семь пятнадцать. Полтора часа до вылета. Отличненько. Есть время принять горячий душ, смыть с себя запах Моргана и выпить чашку кофе. Может, даже с коньяком. Нет, с алкоголем покончено!
Дженна вышла из номера и на цыпочках прокралась к своей двери. Горничная-китаянка с тележкой чистого белья покосилась на нее равнодушно. Еще бы, ее глаза и совесть привыкли и не к такому.
Задача номер один: заглушить угрызения совести. Надо придумать что-то такое, что позволит ей смотреть в зеркало без желания отхлестать себя по щекам и подставить лицо еще кому-нибудь для того же самого.
Задача номер два: придумать, как дальше разговаривать с Морганом. Жизнь и так рискует превратиться в ад.
Морган перевернулся на живот. Простыня была теплой. Подушка пахла духами. Ваниль и жасмин. Морган улыбнулся сквозь сон: так пахнет сказка. Так пахнет Дженна.
Дженна…
Морган открыл глаза: ее не было.
Черт! Он прислушался: в ванной — тишина. Ее вообще нет в номере.
Раздался стук в дверь.
— Да?!
Морган не успел благословить небеса за то, что ему вернули Дженну так быстро: на пороге возник молоденький парнишка в форменной одежде отеля:
— Для вас заказан завтрак, сэр! — с испуганной улыбкой оправдался юноша.
— Я не заказывал.
— Мисс Дженна Маккалистер заказала.
— Хорошо. — Имя Дженны действовало на него как бальзам. — Чаевые включите в счет…
— Да, сэр. Приятного аппетита. Мисс Маккалистер просила напомнить, что до вылета чуть более часа. Такси будет ждать через пятнадцать минут.
— Спа…
Дверь уже закрылась.
Какого черта она не пришла сама? Собирается, наверное, успокойся, Морган.
Завтрак был накрыт на одного. Одна тарелка с болгарским омлетом. Тосты. Масло. Одна чашка для чая и маленький чайник.
Морган ощутил, как внутри него пустота ширится и превращается в бездну. Он огляделся в поисках сотового, заметил его, вскочил с постели, схватил телефон. А что ей сказать? Ведь если она ушла вот так, тихо и незаметно, значит, на то были какие-то причины?
И нужно знать, что это за причины, чтобы строить дальнейшее общение.
Морган отложил телефон. До приезда такси осталось минут десять. На кой черт ему этот омлет?!
Безумно хотелось разбить что-нибудь, ну хотя бы метнуть в стену крышку от тарелки, но, во-первых, Морган не хотел, чтобы горничная потом костерила его свиньей и хамом, а во-вторых, пока вроде бы и повода не было. Ведь предчувствия — это только предчувствия. Слава богу, у мужчин не такая тонкая интуиция, как у женщин, может, она, дура, и ошибается…
Морган провел две минуты под холодным душем, замерз, но не взбодрился. Зато перестала гудеть голова, это уже что-то. Омлет он трогать не стал принципиально, но чашку чаю выпил. Он надел те же вещи, что были на нем вчера, чтобы не упаковывать по новой чемодан, и рысью покинул номер.