Спустя пятнадцать минут он уже стоял в гостиной квартиры Жаклин. Обстановку комнаты отличало то же неброское изящество, свойственное хозяйке, хотя огромная ваза в углу комнаты с яркими искусственными пионами говорила о том, что Жаклин не чужда некая вычурность. Она предложила ему выпить и, извинившись, вышла из комнаты. Рей сделал большой глоток очень мягкого на вкус виски и постарался расслабиться. Нельзя же чувствовать себя подростком на первом в жизни свидании!
Он снял пиджак, ослабил галстук и прошелся по гостиной Жаклин, разглядывая гравюры на стенах и полки с книгами, подбор которых свидетельствовал о разносторонних интересах хозяйки дома. Но почему он чувствует такую пустоту в душе?
Рей услышал за спиной тихий голос Жаклин:
— Ты читал последнюю книгу Херберта? Я всегда покупаю книги в твердом переплете, потому что не могу дождаться их выхода в мягком.
Он пришел сюда не для бесед об австралийской литературе. Рей обернулся. Она сменила костюм на черный велюровый комбинезон, облегающий стройное тело. Глубокий вырез подчеркивал белизну красивых плеч и шеи. В мягком свете единственной освещавшей комнату лампы ее глаза и волосы тоже казались черными.
— Где у тебя спальня? — неожиданно спросил Рей, рывком стянул с себя галстук и бросил его на диван.
В ее глазах мелькнул огонь.
Жаклин провела его в спальню, зажгла свечи по обе стороны широкой кровати и откинула покрывало. Рей подумал, что это напоминает декорации на съемочной площадке — сцена соблазнения, дубль первый. Он быстро начал расстегивать рубашку.
— К чему так торопиться, Рей? У нас вся ночь впереди, — сказала Жаклин.
— Я не был ни с кем, кроме жены, с того самого дня, как познакомился с ней, — сказал Рей, избегая произносить имя жены в этой комнате.
Он подумал, что, возможно, ей приятно об этом узнать.
— Ага… Я польщена.
Ему не понравилось, что Жаклин читает его мысли. К черту мысли, сказал он себе, к чему они, когда речь идет о сексе. Ты должен наконец вырваться из клетки, в которую сам себя загнал. Сломай ее.
Он стянул с себя рубашку. Пальцы Жаклин скользнули по его груди, и она, подняв голову, потянулась к нему для поцелуя. Рей привлек ее к себе и поцеловал — яростно, почти со злостью. Одной рукой Рей гладил ее волосы, его удивила их мягкость; другой он безошибочно нашел вздымающуюся под мягкой черной тканью грудь.
Его мозг и тело переполняло нестерпимое, страстное желание обладания женщиной. Рею казалось, что он впервые в жизни открывает для себя это чувство. Но вдруг смятение в душе заблокировало нахлынувшее желание — Рей ожидал обнаружить пышную грудь Кэтти, такую знакомую и желанную, а под его рукой оказалась твердая, небольшая выпуклость другой женщины. Абсолютно чужой ему женщины.
Он обнимал женщину, которая никогда не заменит ему Кэтти.
Руки Рея похолодели. Или этот леденящий холод шел из его сердца? Со стоном он оторвался от губ. Жаклин, выпустил ее из объятий и тяжело опустился на кровать. Рей обхватил голову руками, запустив пальцы в свою шевелюру, смутно догадываясь, что тяжелое дыхание, которое он слышит, его собственное.
Не желая показать Жаклин, как дрожат его пальцы, он сжал руками колени и хрипло произнес:
— Мне жаль… Прости… Я не могу заняться с тобой любовью, Жаклин. Просто… не могу.
— Ты все еще любишь жену?
Рей посмотрел на нее. Голос Жаклин звучал спокойно, лицо ничего не выражало. Нельзя было понять, что она сейчас чувствует. Рей подумал, что эта молодая женщина виртуозно владеет искусством скрывать от других мысли и чувства, и внезапно почувствовал прилив необъяснимой ярости.
— Я не знаю ответа на этот вопрос. Если и так, то я просто идиот, — раздраженно сказал он.
— Как ее зовут?
— Ты хочешь сказать, что тебе о ней не рассказывали?
— Я не слушаю сплетен, Рей, — холодно произнесла Жаклин, скрестив руки на груди. — Я поинтересовалась твоим семейным положением только ради собственного спокойствия.
— Ее зовут Кэтти.
— Почему она ушла от тебя? Полагаю, не ты был инициатором разрыва.
— Тут ты права, — сказал Рей с горечью, большей, чем бы ему хотелось. Он протянул руку к лежащей на полу рубашке и надел ее. Ему неприятен этот разговор о Кэтти, но ради приличия он должен что-то объяснить Жаклин. — Давай вернемся в гостиную.
— Мы поступим иначе. Пойдем на кухню, я приготовлю омлет, — сказала Жаклин.
Рей внимательно посмотрел на нее.
— Тебя не удивляет то, что произошло? — спросил он. — Вернее, то, что не произошло.
— Нет, не удивляет. Но думаю, что тебе стоило рискнуть.