— Что ты видел?
— Как она превращалась, как разделала собак на вилле Росса…
— Собак и я видел, но, по закону, одного свидетеля — для обвинения недостаточно.
— А улики? Разрезанный ремень… впрочем, ты прав. Этого недостаточно. Если она упрётся на своём… Если бы были фотографии, как у Росса!
— А фотографии она тебе сделать не дала. И ты уверяешь, что девочка не продумала отход?!
— На ней два трупа.
— Да. Будь она человек, я бы её за наших ребят самолично вздёрнул, не дожидаясь «гуманного» суда, но она не человек и нам надо научиться доказывать это.
— Ну, так тащи её сюда. На очной ставке и поговорим.
— Нет, не поговорите. Мозг девочки замкнулся на себя. Она ничего не видит. И почти ничего не слышит. Это показывают датчики. Только когда я рассказываю ей о её родственниках, — приборы регистрируют всплеск внимания.
— Ну, меня-то она должна услышать!
— Надеюсь. И не я один.
— Так в чём проблема?
— Герард, — Саид смотрел на товарища с укоризной, — неужели ты не понял? Её нельзя спрашивать, так же, как нельзя допустить её самоубийства или убийства. «Нейт» — это действительно не организация, это общество. Самоорганизующееся общество, понимаешь? Такие системы, как ты знаешь, можно контролировать только изнутри. Мы можем раздавить «мили», разогнать «паци», у них есть командиры, законы, иерархия, наконец, которую можно разрушить. У «нейт» ничего этого нет. Есть аморфная масса и неуловимый «общий настрой», который этой массой генерируется, и который мы не можем контролировать. Если судит по Лоре, то любой фермер «нейт» ненавидит «мили» и с удовольствием передавил бы их всех, любой из них жалеет соседей — людей, ставших жертвой разбойного нападения. А то, что Ларисе для осуществления этих мечтаний пришлось переступить закон, — тоже никого не удивляет. Так ведь поступают все герои всех фильмов. Это стереотип. Его веками вдалбливали людям в головы. Лора для «нейт» — не преступница. Она — их ожившая мечта и единственная наша зацепка. Девочка много знает, при правильном подходе и с нашей помощью она может даже стать лидером. Короче, Ларису надо увезти и показать ей большой мир. Ты же знаешь, с чего начинается предварительная обработка? Вот её ты и проведёшь.
— Я?
— Да. У тебя есть шанс. Вы работали вместе и работали хорошо. Ты ни разу не обличал её на допросах. Даже то, что она обыграла тебя с Россом, — нам на руку. Она должна испытывать к тебе доверие. Кроме того, достоверно известно, что ты — человек.
— Достоверно?
— Да, со слов Лоры. И не вздумай иронизировать. После пропажи оружия, шеф до сих пор доказывает всем, что он — не оборотень. А знаешь почему? Потому, что при беседе, предшествовавшей инциденту, Лариса при всех сказала, что не уверенна в этом.
— Да она же просто перевела стрелки! Отвела от себя внимание.
— Естественно, но какое совпадение. Однако, к делу. Завтра на рассвете ты вылетаешь на Терцу, в связи со своим делом о контрабанде. Вечером я привезу на твой корабль Лору. Держи.
— Что это?
— Фотографии. Узнаёшь?
— Семейная фотография Хименесов?
— Да. Этот парнишка — Виктор Хименес, брат Лоры.
— Тот, что погиб на «Канопусе»?
— Он самый. На его имя она реагирует сильнее всего. Вот ещё фото. Обрати внимание на парня в центре.
— Виктор Хименес.
— Да. Эта фотография тоже из семейного альбома Хименесов. На ней Виктор с сослуживцами, механиками «Канопуса». Эти фото Лариса должна помнить. А вот это твой козырь.
— Виктора вижу, кто остальные?
— Не важно. Этот снимок — компиляция. На всех фотографиях — дата. На этой — тоже. Обрати внимание Ларисы на число и поясни, что снимок сделан спустя шесть дней, после официального объявления о гибели корабля. Более подробные инструкции — в конверте.
— Погоди, а как ты привезёшь её?
— Видишь ли, — замялся Саид, — с пропуском проблем, конечно, не будет, но насильно я её тоже увезти не смогу. Вся надежда на фотографию. Я скажу ей, что некто имеет сведения о её брате (на имя брата приборы показывают самую сильную реакцию). Она должна заинтересоваться и, хотя бы на время, вынырнуть из своего состояния. После того, как она заинтересуется, я предложу ей с этим «некто» встретиться. Не думаю, что человек, решивший умереть, будет заботиться о собственной безопасности. Она обязательно согласится. Я привезу её на корабль, высажу там и уеду. Потом придёшь ты, покажешь ей фото. Только не слишком обнадёживай. Подробные инструкции, как я уже говорил, в конверте. Можешь прочесть их здесь, можешь у себя. Бумаги одноразовые. После прочтения — сразу рассыплются.
— Хорошо, — кивнул Герард, чувствуя привычный всплеск охотничьего азарта. Он прекрасно понимал, что разговор был спланирован, что его сознательно раздразнили, но не обижался на коллег. Азарт погони стоил того.
— Ты спрашивал её об оружии? — задал Айер вопрос, уже входя в роль.
— Спрашивал и не раз. Никакого ответа. Датчики волнения не фиксируют.
— Может, она всё-таки успела нажать на предохранитель?
— Только на этои надеемся. Очень не хочется, чтобы такая игрушка попала к «мили» в рабочем состоянии.
Да, похоже, Лора действительно продумала свой отход в никуда. Вспомнилась вилла Роса. Там они сработались настолько, что понимали друг друга с полу взгляда. Сработаются и на Терце. Человеку опять хотелось видеть девочку, говорить с ней. Затушевался и ушёл страх перед двуликим чудовищем. Что с того, если его противник — напарница в любое мгновение может превратиться в ужасного монстра, с когтями, способными рвать листовую сталь? В схватке, которая им предстоит, когти и неуязвимость ничего не стоят. Главное в ней — выдержка, интеллект и устойчивое мировоззрение — тот самый стержень, на котором держится сущность любого существа, независимо от того, человек он или двуликий оборотень.
Глава 2 "Лапочка"
ММП-МЗ (Малый межпланетный корабль модифицированный для межзвёздных перелётов) был готов к старту. Герард сам выбрал кораблю имя «Лапочка», имя «Жерар Босх» выбрали ему. Одежда, документы и табельное оружие лежали, надёжно запёртые, в одном из сейфов управления.
Жерар Босх явился на космодром ночью, без четверти час. В компьютере диспетчерского центра значилось, что ММП — МЗ «Лапочка», принадлежащий Жерару Босху, лицу без определённых занятий и неизвестного происхождения, в три часа дня по местному времени совершил, согласно разрешению навигационной службы, посадку на космодроме Рары по причине неполадок в системе управления кораблём. Также в машинной памяти было записано, что Жерар Босх, как лицо, не внушающее доверия, обязуется в течение последующих двадцати шести часов (сутки на Раре длились ровно столько времени), планету покинуть.
Как всякий деловой человек, волей случая попавший на Рару, Жерар до предела загрузил корабль наидешевейшими, по меркам многих, других планет, натуральными продуктами, и, конечно же, ещё кое-чем. Но это в обход закона. На Рару Жерар Босх «по причине неполадок в системе управления» попадал не в первый раз. Модифицированные межпланетники действительно отличались в этом плане очень капризным нравом. Так что на гостей такого рода власти Рары вынуждены были смотреть как на неизбежное зло. Мало ли, что планета относится к категории режимных? Ну не расстреливать же нейтральное судно только за то, что оно пока ещё не успело само по себе, развалиться в открытом космосе? И торговля — дело святое. Как можно запретить местным торговцам — посредникам толкнуть часть легального товара на сторону? Ну а что касается всего остального…
В два часа ночи, болтая с дежурным диспетчером, Жерар заметил, что ждёт гостя:
— Ремонт, дружище, понимаешь? Если я не подниму эту рухлядь до шести утра, то застряну здесь ещё на сутки, а это будет стоить мне немалого штрафа. Понимаешь? — жалобу подкрепили несколько купюр. То, что парень берёт взятки, в службе знали. Но терпели исключительно ради таких случаев, когда требовалось идти в обход закона. Знал Герард, что этот же парень и донесёт на него. За свой дополнительный доход служащий платил исправными доносами. Уверенный в неуязвимости дежурный, деньги взял, но Герард всё стоял возле него, всё говорил, говорил, пока не появился Саид. Лёгкая машина прошла сквозь снятое ограждение, опустилась возле треугольного космолёта, медленно вползла внутрь.
— Ваши друзья не похозяйничают внутри? — спросил дежурный.