– Пока, ребята, – машем рукой мы с Келланом и направляемся по скользкому тротуару к его машине, припаркованной в квартале отсюда.
– Хочешь, я поведу? – предлагаю, когда мы сворачиваем за угол. – Я выпила только один напиток.
– Неа, – отвечает он. – Все в порядке. Я ничего не пил.
Я поднимаю на него изумленный взгляд, запоздало осознавая, что за весь вечер не видела, чтобы он пил что-то помимо воды.
– Почему?
Он пожимает плечами, оставляя их приподнятыми, чтобы защититься от холода.
– Просто не в настроении.
Я задумываюсь о его странно асексуальных отношениях с Марселой. Интересно, для каких еще других вещей он «не в настроении»? Я задаюсь вопросом, но не осмеливаюсь спросить, неуверенная что буду делать, узнав ответ.
Десять минут спустя мы оказываемся в своей квартире, по-прежнему дрожа, когда направляемся каждый в свою комнату, чтобы приготовиться ко сну. Я наконец оказываюсь в постели и тянусь, чтобы выключить свет, когда раздается вибрация моего телефона. Еще не взяв его в руки, я уже знаю кто это. Чего я не могу предугадать, так это содержания сообщения.
Я нажимаю на смс и таращусь на два коротких слова на экране.
Я скучаю.
Глава пятнадцатая
На следующий день я возвращаюсь домой из библиотеки, дрожа от морозной погоды на улице. Келлана обычно никогда не бывает в это время, поэтому стало сюрпризом обнаружить его лежащим на диване с накрытой на глаза влажной салфеткой и прижатой к груди тетрадью. Если представить себе мужчину-модель, пытающегося выглядеть одновременно обеспокоенным и задумчивым и у которого это ужасно получается, то Келлан именно такой парень. За исключением того, что он совершенно искренен.
Я разматываю свой толстый шерстяной шарф и вешаю его вместе с курткой на спинку одного из обеденных стульев. После чего сбрасываю рюкзак и направляюсь в гостиную.
– Хэй, – тихо произношу я. – Ты заболел?
Мгновение он остается абсолютно неподвижен, затем медленно качает головой.
– Ты… что-то обдумываешь?
Его губы искривляются, и он снова качает головой. Он не особо двигается, но я замечаю, что его пальцы усиливают хватку на тетради, будто в ней есть что-то, отчего у меня может возникнуть соблазн украсть ее.
– Хочешь побыть в одиночестве?
Продолжительная пауза, затем очередное качание головой. В итоге он тянется и убирает с глаз салфетку. Его глаза слегка покрасневшие, а в остальном он выглядит как всегда прекрасно.
Я сажусь на краешек кофейного столика.
– Что происходит?
Он тяжело вздыхает и старается встретиться со мной глазами, но не может, поэтому вместо этого фокусируется на потолке.
– Ты когда-нибудь… – он замолкает, вновь вздыхает и повторяет попытку. – Ты когда-нибудь задумывалась о своей жизни и понимала, что была реально дурой?
Я вспоминаю весь прошлый год.
– Да.
Он выглядит удивленным.
– Правда?
– Да. Почему, по-твоему, я провожу все время в библиотеке, занимаясь до потери пульса? Предпочитая проводить вечера пятницы дома, вместо того чтобы гулять с друзьями?
– Я думал, у тебя вообще нет друзей.
Я пинаю его в коленку.
– Задница.
Он улыбается и медленно садится.
– Я просто думал, ты книжный червь. Не то чтобы это было плохо, – быстро добавляет он. – Именно поэтому я попросил тебя переехать сюда. Так твое хорошее поведение сказалось бы и на мне. – Он резко вздрагивает и пытается это скрыть.
– Сработало? – спрашиваю я. – Ты провалил предмет? Все дело в этом? – я киваю на тетрадь, и он еще сильнее за нее хватается.
– Не совсем.
– Тогда в чем?
– Ты была счастлива?
– Когда? В прошлом году? – я пожимаю плечами. – Да. У меня были и хорошие времена.
Но он качает головой.
– Нет, в этом году. Когда ты «была хорошей». До встречи с этим загадочным парнем. Была ли ты счастлива не… занимаясь разными вещами?
Чувствую себя участником одного из тех телешоу, где нужно собрать все картинки, чтобы медленно раскрыть тайную загадку. Я переворачиваю дощечки, но ни у одной из подсказок нет смысла. Не спит с Марселой. Не пил прошлой ночью. Защищает эту тетрадь. Тем не менее я продолжаю подыгрывать и морщу лоб, вспоминая дни без Кросби между моим переездом и Хэллоуином.
– Я была счастливой, – отвечаю я, стараясь быть честной. – Но также и скучной.
Он сглатывает и кивает, будто пытается убедить себя.
– Есть же вещи и похуже, верно? Чем быть скучным?
– Конечно есть. Келлан, что происходит?
Он издает стон и пробегает рукой по своим волосам.
– Нора, я облажался.
– Что-то с твоими оценками?
– Нет.
– С Марселой?
– Что? Нет.
Я ломаю голову.
– Проблемы в команде по легкой атлетике?
– Нет.
– Келлан, я правда не…
– Не суди меня, – прерывает он. – Пожалуйста. – Он выглядит не на шутку встревоженным, отчего сама начинаю переживать. Келлан живая мечта всего колледжа: каждая девчонка его хочет, а каждый парень хочет быть им. Если что-то в его мире не так, нам всем кранты.
– Не буду, – обещаю я, надеясь, что так и будет.
– У меня… – он делает глубокий вдох. – В смысле ее уже нет, но у меня была… была… гонорея. – Он выглядит так, будто вот-вот упадет в обморок.
– У тебя ИППП15? – эхом переспрашиваю я, всполошившись.
– Была, – быстро исправляет он. – Я начал странно себя чувствовать, поэтому пошел к врачу, он выписал мне антибиотики, и теперь все прошло. Она была, а сейчас ее нет. – У него такие широко распахнутые глаза, а слова вылетают так быстро, что он мог бы запросто вещать о заговоре правительства, надев шапочку из фольги.
Медленно всплывают еще несколько кусочков головоломки, и неожиданная загадка проясняется.
– Так поэтому ты и Марсела не…
Он отмахивается рукой, будто это лишь часть проблемы.
– Ага.
– И поэтому не пил прошлой ночью?
Кивок.
– А Кросби знает?
Он хмурится.
– Нет. Сначала мне было стыдно, а потом он был так озабочен этим вечером живого микрофона, что мне не хотелось добавлять ему проблем.
– Так для чего тетрадь?
Он вздыхает и смотрит на нее.
– Там список.
– Чего? – я задаюсь вопросов, сколько переносчиков ИППП у него могло быть.
– Девушек, – отвечает он, покончив с этой теорией. – Доктор сказал, что симптомы обычно проявляются в течение пары недель, но иногда могут занимать месяцы. А так как у меня было несколько… партнерш, то не знаю, где и когда я заразился. Мне нужно связаться со всеми девушками, с которыми я был, и сообщить, что им нужно провериться.
Я думаю об очень длинных списках на стенах в туалете здания Союза Студентов.
– Это неловко.
Он разворачивает ко мне тетрадь. Список состоит из двух колонок и в нем приблизительно пятьдесят имен. И четыре пропущенных места.
Теперь уже мне нужен горячий компресс.
– Несколько месяцев, – произношу я, стараясь звучать буднично. – Ты перебывал со всеми этими девушками с сентября?
– Я проверяю с января, – говорит он решительно. – Просто чтобы подстраховаться.
– Не думаешь, что это немного перебор? – я отчаянно стараюсь не звучать, так сказать, отчаянно. Потому что даже если мы пользовались презервативом во время нашей злосчастной, бездумной сессии в чулане, мое имя – или вернее, мое пустое место – есть в том списке. Я уверена, что у меня ничего нет, но меня определенно лихорадит. И тошнит. Какие симптомы у гонореи?
– Нора?
Я моргаю и понимаю, что он несколько раз меня окликнул.
– Прости, – качаю головой. – Я просто… рада, что ты в порядке.
– Я тоже. Хотя мне предстоит сделать множество неловких телефонных звонков. И немного усиленных поисков в Facebook. То есть, я даже не помню многих из этих девушек. Это ужасно, не так ли?
Судя по моему опыту, определенно да. Пока это работает в твою пользу. Я щурюсь на список и понимаю, что у некоторых записей даже не стоят имена, а лишь заметки. Кухня на вечеринке в доме «Бета Трета Пи». Бассейн в общественном центре. Рыжая из научной лаборатории.