Через полсекунды после того как дверь за ним закрывается, Кросби оказывается на мне.
– Ох, слава богу, – бормочет он. Он вырывает у меня из рук бумаги и сметает их на пол, после чего впивается в меня неистовым поцелуем.
– Наконец, – вновь бормочет он мне в губы. – Я умираю.
– Ты умираешь? Я уже несколько дней умираю.
– Держу пари, я больше.
– Держу пари, я сильнее.
С трудом мы встаем на ноги, и я чувствую, как его эрекция упирается мне в живот. Сильно – это подходящее прилагательное.
– Ты выиграл.
– Если мы сделаем это правильно, то оба выиграем.
Я стону в его рот, пока его пальцы расстегивают пуговицы моей блузки. Он даже не заморачивается на то, чтобы расстегнуть мой бра, просто стягивает вниз чашечки и накрывает мои груди руками.
– Кросби, – задыхаюсь я. – Быстрее.
– Мне все время хочется это сделать, – говорит он, отстраняясь на некоторое время, чтобы взглянуть на меня, его пальцы легонько теребят мои соски. – Я думаю о тебе каждый день.
На нем старая концертная майка поверх футболки с длинным рукавом, через голову я стягиваю с него верхний слой и бросаю на пол.
– Я тоже, – встаю на цыпочки, чтобы снова его поцеловать. – Этого недостаточно.
– Нет, – стонет он. – Недостаточно.
Заслышав скрежет ключа, мы отскакиваем друг от друга. Я запахиваю полы блузки и ныряю в свою комнату, пытаясь поправить бра. Слышу проклятия Кросби, затем его майка пролетает мимо меня и опускается на мою кровать – очень слабая попытка скрыть улику.
Я стою спиной к комнате, когда до меня доносится топот ног Келлана, поднимающегося по ступенькам.
– Я забыл телефон.
– Ах, верно, – голос Кросби звучит хрипло и раздраженно.
– Ребята, вы уже закончили?
Мое тело скручивают спазмы сожаления, что все закончилось еще даже не начавшись.
Оборачиваюсь и вижу, что Келлан смотрит на пол, где лежит сметенный со стола «доклад» Кросби. Не задумываясь, я хватаю со своего стола какие-то бумаги и машу ими, чтобы его отвлечь.
– Я подумала, что здесь мне будет проще прочесть, – лгу я. – Так Кросби бы не дышал мне все время в затылок.
Кросби скрещивает руки на груди, отчего его бицепсы бугрятся.
– Я просто хочу убедиться, что ты хорошо потрудилась.
– Нора всегда хорошо трудится, – отвечает Келлан рассеяно. – К тому же она быстрая.
О, боже.
– Вернусь-ка я к работе.
– Точно. Я скоро вернусь. Не напрягай ее слишком сильно, – добавляет Келлан, тыкая в Кросби. – Она делает тебе одолжение.
– Я очень благодарен, – отвечает Кросби, не моргнув и глазом.
– Вот и правильно. Я скоро, – Келлан сбегает по лестнице вниз и исчезает за дверью. На этот раз мы подбегаем к фасадному окну и прячемся за занавесками, наблюдая за тем, как он садится в машину и уезжает вниз по улице.
– Трахни меня, – бормочет Кросби, хватая меня за талию и прижимая спиной к стене.
– Таков план, – говорю я.
Он смеется.
– Ну же, давай. Покажу тебе как сильно я на самом деле благодарен.
Мы в рекордное время раздеваемся до нижнего белья, Кросби подхватывает меня под попу и приподнимает, в итоге я зажата между его грудью и стеной. Обхватываю его ногами и чувствую, как член упирается в ткань моих трусиков. Я задыхаюсь и вращаю бедрами, отчаянно нуждаясь в большем трении. Просто отчаянно, в прямом смысле этого слова.
– Хотелось бы, чтобы у нас было больше времени, – шепчет он, проводя языком по моей шее, легонько покусывая мои соски. – И дверь с замком, от которой у него бы не было ключей.
– Знаю. Знаю, – мне не особо удается думать, когда его рука скользит мне в трусики, проводит по моей попке и опускается ниже, мне между ног, находя ожидающую его влагу.
– Ох, блин.
Я поддерживаю его мнение, когда один из его толстых пальцев проникает в меня. А пару секунд спустя уже цепляюсь за его шею, мои короткие ногти впиваются в мышцы его спины, в то время как я разрываюсь между мольбой о большем и заверениями, что больше не могу ждать.
– Нора, я… Вот, блин, Нора, думаю, что я… – он опускает меня и теперь я уже стою на ногах, пока он торопится к своим брюкам, чтобы достать презерватив. Он дрожит, надевая его, и я понимаю, что в таком состоянии он уже не сможет снова меня приподнять. Говоря по правде, пока он меня трахает, меня не заботит каким именно способом он это делает.
Нет времени дискутировать, так что я просто скидываю с себя трусики и перекидываюсь через подлокотник дивана.
– Давай так, – говорю ему.
Он приподнимает брови.
– Ты уверена?
– Да.
Наши предыдущие встречи не давали особой возможности разгуляться, разве что делать все лицом к лицу и пару раз при случае нырять руками друг другу в трусы. Мы никогда не занимались этим в позе сзади и не пробовали орал, поэтому, когда он входит в меня, я думаю о том, как много раз нам предстоит еще встретиться, чтобы опробовать все, чего мы не делали. Все, что мы хотим сделать. Абсолютно все, на самом деле.
В рекордное время я толкаюсь назад и прикусываю губу, чтобы заглушить крики. Его пальцы крепко впиваются в мои бедра, моя плоть горит, но я даже не пытаюсь его остановить. Следующее, что понимаю – я кончаю, пальцы цепляются за диван, мышцы напрягаются, обхватывают, сжимают. Кросби кряхтит позади меня, ощущая силу моих судорог, и вскоре я слышу, как и он кончает, сгорбившись надо мной и зарывшись одной рукой в моих волосах, словно удерживая себя на якоре.
– Нора, – стонет он, рвано дыша, его бедра грубо врезаются в мои, когда он забывает об утонченности и просто откликается на потребности своего тела. – Нора, Нора, Нора.
Я еле поднимаюсь и кладу ладонь на его затылок – единственное на что у меня хватает сил.
– Кросби.
Глава шестнадцатая
Две ночи спустя я бреду по тротуару в сторону нашей квартиры. Сейчас без четверти восемь, а Келлан днем прислал сообщение с просьбой, если не сложно, вернуться домой только после семи. Я полагала, что прошло достаточно времени между известием о гонорее и ее лечением, чтобы он мог вновь включиться в игру, и если не ошибаюсь, он планировал что-то вроде свидания для Марселы. Нэйт по-прежнему приводит Селестию в кофейню, а Марсела все еще злится, и хотя я могу придумать для них миллион дел, или людей, которыми они могут заняться, это их право на ошибку. Все совершают ошибки, уж кому как не мне это знать.
Подглядываю в окно нашей гостиной, оттуда виден слабый свет, будто в одной из спален оставили включенной лампу. Не горю желанием нарушить уединение своего соседа с моей лучшей подругой, но я замерзла и проголодалась, только что провела два часа, зубря неправильные французские глаголы, и мне хочется домой. Если потребуется, я тихонько проскочу в свою спальню, закрыв глаза и прикрыв уши, и даже посплю в наушниках.
Заходя в квартиру, издаю максимально много шума, но меня не встречает картина обнаженных, извивающихся тел. Вместо этого вдыхаю приятный желудку запах чеснока, томата и горячего хлеба. Торопливо стягиваю сапоги и вешаю куртку на вешалку, после чего поднимаюсь по ступенькам, молясь, чтобы там осталось немного еды.
На верхней ступеньке я резко останавливаюсь.
Там Келлан. Зажженные свечи. Стол, накрытый на двоих.
И ни следа Марселы.
Мой взгляд шарит по комнате, подмечая удивительно романтичное оформление.
– Э-э… что происходит?
Он стоит на кухне в темных брюках и белой сорочке с закатанными рукавами, обнажающими его сильные руки. Ноги босые и на нем фартук, если не ошибаюсь, «одолженный» в «Бинс». Он помешивает горшочек, судя по запаху, с томатным соусом и, кажется, ждет. Меня.
Надеюсь, что нет.
– Ты кого-то ждешь?
Он ухмыляется, как дьявольски красивый парень в любой романтической комедии, которого, как ты знаешь, не существует в реальной жизни. За исключением того, что он есть. И он прямо здесь.
– Ждал, – говорит он. – Присаживайся. Надеюсь, ты голодна.