– Можно?
– Тебе правда нужно было спрашивать?
– Я просто хочу быть уверен.
Смотрю в его карие глаза, которые, как я теперь знаю, темнеют до почти черных, когда он заведен, румянец на его щеках не соответствует абсолютному контролю в его голосе. Думаю, он бы остановился, если бы я попросила. Думаю, он бы надел этот костюм Супермена и станцевал бы джигу13. Думаю, Кросби не наглый и самодовольный мудак, каким прикидывается.
– Я уверена, – говорю я.
Какая-то нежность мелькает в его чертах, и он улыбается, сладко и уверенно целуя меня, а затем толкается внутрь, медленно, осторожно и очень охотно. Его член такой большой, как и предполагает его строение, но после первоначального болезненного дискомфорта остаются только приятные ощущения, он стонет мне в шею, а его влажное дыхание заставляет меня дрожать. С минутку он не шевелится, а затем поднимает голову и наблюдает за мной, начиная медленно трахать меня, сконцентрированный и напряженный.
Мне нравится, но не думаю, что снова кончу так быстро. И мне правда все равно – я только что испытала лучший оргазм, который у меня был с партнером, так что я не жалуюсь. Через какое-то время я обвиваю ногами его бедра, мои пальцы заинтересованно ощупывают эту красивую задницу, чувствуя, как она сжимается, когда он двигается.
– Ты сможешь так кончить? – шепчет он, проводя пальцами по моим влажным вискам.
– Не думаю, – отвечаю я, чувствуя странный комфорт от такой честности. – Но это неважно. Я недавно кончила. Теперь ты.
Он поднимает бровь.
– О, обязательно. Без вопросов. Но с тобой. – Он перестает двигаться и отодвигается, пальцами обхватывая мою лодыжку. Готовлю себя к какому-то бессмысленному показательному спектаклю в виде секса в изогнутом состоянии, но он чуть сгибает мою левую ногу к груди и слегка отклоняет свое тело вбок. Теперь с каждым толчком он задевает мой клитор, и несколько секунд спустя я вынуждена пересмотреть свое мнение о втором оргазме.
– Как насчет этого? – шепчет он, прикусывая мою мочку, и я концентрируюсь на заново нарастающем чувстве между ног.
– Думаю, я могла бы…
– Скажи мне, что тебе поможет.
– Давай попробуем так минутку.
– Ясно. – Он вжимается лбом в подушку рядом со мной, его влажные волосы касаются моей щеки, показывая, как ему трудно. Сколько усилий он прилагает, чтобы мне было хорошо. Едва заметные волоски на его груди трутся о мои соски, и когда я побуждаю его двигаться быстрее, понимаю, что снова кончу.
– Я близко, – шепчу я.
– Нора, – стонет он и переплетает свои пальцы с моими по обеим сторонам моей головы, удерживая и в то же время держась за меня.
– Еще немного…
– Ох, черт... черт...
– Я… я… ооооо… – Я кончаю, и Кросби следом за мной. Чувствую, как он вбивается в меня сильнее, делает несколько грубых толчков, выругивается мне в ухо и почти болезненно сжимает своими пальцами мои. Но меня это совсем не волновало, потому что моя киска так сильно, так приятно сжимается – просто бесконечные волны невиданного прежде удовольствия.
Может, Кросби парень именно того типа, что хвастается о том, что знает, как это делать, а я девчонка того типа, которая закатила бы глаза и отшила его. До этого момента. Тут уже не до смеха, потому что это невероятно.
Наконец он поднимает голову, и я, развернувшись, смотрю ему в глаза и чувствую едва заметное облегчение, увидев на его лице то же ошеломленное и удовлетворенное выражение, что, я знаю, есть на моем.
– Вау, – бормочу я.
Он устало смеется и вытирает рукой лоб.
– Боже, Нора. Ты охренительно красивая. Не думаю, что я когда-либо так кончал.
– Это все голубые тени? – спрашиваю я, вспоминая, что на мне были не только одежда и волосы Тельмы, но и макияж.
– Нет, – говорит он, прижимаясь губами к уголку моего рта и медленно выходя из меня. – Это ты.
Он встает и выходит из комнаты с голой задницей, чтобы снять презерватив и сполоснуться, а я забираюсь под одеяло и вытягиваюсь как ну очень удовлетворенная кошка. Не знаю, каково мне будет завтра, но сейчас я чувствую себя удивительно - стресс и все напряжение последних пары месяцев забыты.
Кросби возвращается с двумя стаканами воды, ставит их на ящик и включает лампу, прежде чем выключить верхний свет.
– Итак, – говорит он, заползая под одеяло, прежде чем передать мне стакан.
– Итак, – говорю я.
Мы пьем в тишине и разглядываем потолок. Я всей кожей ощущаю каждый дюйм его тела, прикасающегося ко мне, звук его глотков, шум его дыхания, когда он ставит пустой стакан на пол и выключает свет. А затем не чувствую ничего, потому что каким-то непостижимым образом засыпаю рядом с Кросби Лукасом.