– Бипнуло сразу после того, как я послал Кросби сообщение. – Келлан выглядит неубежденным, набирая еще одно сообщение. Оно короткое: «Ты где?».
Задерживаю дыхание, но предательский сигнал не раздается. Кросби, должно быть, выключил свой телефон.
Келлан тяжко выдыхает.
– Может, я сдаю, – признается он. – У меня был выбор между красивыми представительницами двух штатов, но я мог думать только о Кросби.
Я не знаю, смеяться или плакать.
– Уверена, с ним все в порядке.
– Я провел всю ночь в его комнате, ожидая, когда он заявится.
– Может, он встретил кого-то, – предлагаю ему вариант. Затем поясняю: – Незнакомого.
Келлан скептически смотрит на меня.
– Я всех знаю, – говорит он. – И все знают Кросби. Я спрашивал, не видел ли кто Супермена – и никто не видел. А ведь парня трудно не заметить.
– Хмм.
– Думаешь, он в депрессии?
– В депрессии? Я… нет. Я так не думаю, Келлан.
– Мы обо всем разговариваем, – не находит он себе места, сжимая руки вместе. – И я знаю, что не особо поддерживал его увлечение фокусами, но если это расстраивает его…
Я сейчас умру.
– Наверное, дело в этом, – говорю я, еле удерживая на лице невозмутимое выражение. – Просто чуть больше поддерживай его магию.
Келлан понимающе кивает.
– Ты права. Так и буду делать. Я был задницей.
В этой квартире находятся два самых чувствительных парня на планете.
– Уверена, он напишет тебе через несколько минут, – чересчур громко говорю я, заставляя Келлана вздрогнуть. – Он наверняка вернулся в дом братства и готов рассказать тебе о горячей девчонке, которую подцепил.
– Боже. – Келлан пробегает рукой по волосам. – Надеюсь на это.
Мы с всевозрастающей неловкостью пялимся на его пустую миску.
– Знаешь, – говорю я, – почему бы тебе не принять душ и не постараться немного поспать. Тебе станет полегче.
Келлан обнюхивает свои подмышки.
– Я воняю?
– Я… – От него не пахнет, но если это заставит его выйти из комнаты, чтобы Кросби смог вылезти из шкафа, я с легкостью совру. – Немного.
– Вот черт. Этот костюм был из шерсти. Я всегда потею, когда надеваю шерсть.
Я сочувственно киваю, в то время как он споласкивает чашку, кладет ее в посудомоечную машину, а затем с надеждой поглядывает на темный экран.
– С ним все будет в порядке, – говорю я. – Просто дай ему время проснуться. Сейчас только восемь.
– Ты права. – Келлан похлопывает меня по руке. – До ланча я больше не буду беспокоиться.
Неловкость убивает меня.
– Вообще-то, – говорит он, останавливаясь на полпути в ванную, – это ложь. До ланча я не буду волноваться о Кросби. Но ты – другое дело.
– Я?
– На твоем полу обертка от презерватива, Нора Кинкейд. А мы договаривались не приводить никого сюда.
– Мы… я… – О, боже.
–И я знаю, что Кросби часто приходит, но он не считается.
Я с жаром трясу головой:
– Мне так жа...
Келлан ухмыляется и громко хохочет:
– Ты шутишь? Не извиняйся, Нора! Ты наконец нашла кого-то, и я счастлив за тебя. И немного завидую везучему ублюдку. Ты хорошо провела время?
Мне не нужно видеть Кросби, чтобы знать, что он прижался ухом к двери шкафа.
– Да, – бормочу я.
– Он заставил тебя кричать?
– Келлан, иди в душ.
Он смеется еще сильнее, протягивает кулак, и я неохотно бью по нему. Усмехнувшись, он исчезает в ванной, и я неподвижно сижу на стуле, прислушиваясь к звуку воды, а затем к его приглушенному пению.
– Кросби! – с шипением восклицаю я, вскакивая на ноги.
Дверь шкафа распахивается, и он вываливается оттуда, одетый в шорты Келлана для бега и футболку на два размера меньше, которая облепляет каждый из тысячи его мускулов. Куртка в одной его руке, а костюм и телефон в другой.
– Он послал мне сорок одно сообщение прошлой ночью!
– Он думает, ты в депрессии!
Он прикрывает лицо, когда смеется.
–Ты на полном серьезе хочешь, чтобы я рассказал ему о горячей чике, которую подцепил?
– Придумай что-нибудь, – говорю я, подталкивая его в сторону лестницы.
– Может, я скажу ему, что заполучил мисс Вашингтон, – говорит он, натягивая куртку. – Не совсем ложь.
– До тех пор, пока мисс Вашингтон остается безымянной, мне правда все равно.
– Хэй. – Кросби ловит меня за руку, прежде чем я успеваю распахнуть входную дверь.
– Что?
– Ты правда думаешь, что он должен больше поддерживать мою магию? – Он умудряется целых три секунды сохранить невозмутимый вид.