– Хэй, – отвечаю я, надеясь, что не выгляжу настолько же разочарованной, какой себя чувствую.
– Хэй, – говорит Марсела.
Не нужно быть гением, чтобы понять, к чему все идет.
– Хэй, – отвечает Келлан.
Они улыбаются друг другу, никакие другие слова не нужны.
– Хочешь напиток? – громко спрашиваю я. – Я угощаю. Марсела, почему бы тебе не пойти на кухню и не начать делать пончики?
– Пончики? – крайне заинтересованно повторяет Келлан.
– Давай, – говорит Марсела, поднимая панель стойки, чтобы он мог зайти, – я покажу тебе, как мы их делаем.
– Ты болеешь! – упрекаю я. – Ты не можешь делать пончики. – Возвращаю свое внимание к Келлану: – А ты не работаешь здесь, поэтому тоже не можешь делать пончики. – Я выпроваживаю их обоих из-за стойки и иду следом, успешно блокируя нас всех.
Келлан поднимает руки в защитном жесте.
– Остынь, Тельма. Я думал, ты будешь менее напряженной после…
Я делаю большие глаза, предупреждая Келлана, и он сразу же понимает намек и обрывает себя, прежде чем заявить Марселе о моей таинственной сексуальной эскападе. Нахмурившись, Марсела хватает лимон из корзины на стойке и разворачивается к нам спиной, чтобы отрезать кусочек для своего напитка. Пока она не видит, Келлан корчит рожицу, типа, «почему она не знает?»
– Я стесняюсь, – произношу одними губами. Не лучший ответ, но это все, что я могу придумать. К счастью, Келлан покупается на это и понимающе кивает.
Наше внимание привлекает покашливание, и мы втроем оглядываемся, чтобы увидеть Нэйта, стоящего в нескольких футах от нас рядом с клиентом, ожидающим повторного кофе.
– Простите, – мямлю я, поспешно хватая чашку и наполняя новую. – Мои извинения.
Нэйт скрещивает руки и смотрит на Келлана.
– Если ты не собираешься ничего покупать...
Марсела, кажется, готова начать спор, но прежде чем она успевает это сделать, Келлан отвечает, вытаскивая бумажник из кармана:
– Без проблем. – Он слегка улыбается. – Я пришел за брауни. – Но судя по тому, как он смотрит на Марселу, его цель, возможно, сменилась.
– Вот, – говорит Марсела, щипцами доставая брауни из тарелки на витрине. – Это самый большой.
Улыбка Келлана становится шире.
– Повезло мне.
Я смотрю на Нэйта, он смотрит на меня. Мы оба выглядим так, словно сейчас блеванем.
– Чего стоим? – Мы вчетвером поворачиваемся на звук у двери, и вместе с Кросби в кофейню вплывает поток свежего осеннего воздуха. Как и Келлан, он в шортах и кроссовках, но вместо толстовки на нем черная футболка, облегающая его широкую грудь.
На долю секунды наши глаза встречаются, а затем он переводит взгляд на Келлана.
– Ты сказал, что хочешь взять перекусить, – обвиняюще говорит он, присоединяясь к нашей утопающей в неловкости группке. – А не вломиться сюда.
– Я и беру перекусить, – отвечает Келлан. Затем он посылает Марселе чарующую улыбочку. – И, может быть, номер телефона?
Поверить не могу, что он только что сделал это. То же неверие отражается на лице Нэйта, и нет никаких сомнений, что это подстегивает Марселу, потому что она ухмыляется и пишет номер на ближайшем бланке заказа. Эффектным жестом она отрывает верхнюю страничку и вкладывает в ожидающую руку Келлана, их пальцы задерживаются на двадцать восемь секунд дольше, чем необходимо.
Мне плохо из-за Нэйта, я злюсь на Марселу и рассержена на Келлана. Но они становятся лишь шумом на заднем фоне, когда Кросби пододвигается немного ближе – настолько, что я чувствую жар, исходящий от его кожи, ощущаю слабый запах его пота.
– Эм… – говорю я, когда тишина становится совсем уж неловкой. – Хочешь брауни?
Кросби ухмыляется мне, но в его жестах нет ничего особенного – ничего, что намекало бы на произошедшее между нами; ничего, что намекало бы, что это вообще когда-либо случится снова.
– Брауни? – спрашивает он. – Или номер телефона?
Все смеются, а я в раздражении скрежещу зубами.
– Чувак, – говорит Келлан, по-прежнему смеясь, – ну даешь!
Заходит очередной клиент, и Нэйт грозно смотрит на нас.
– Давайте уже расходиться, ладно? Вам двоим нужно работать.
– А тебе? – резко говорит Марсела. – Тебе нужно сообразить ответ на тридцать три по горизонтали?
Нэйт смотрит, сузив глаза:
– Возвращайтесь к работе.
– Извини, – говорит Келлан, расправляется со своим брауни и кладет пятидолларовую банкноту на стойку. – Мы уходим. Увидимся дома, Нора. – Он улыбается Марселе. – А с тобой увидимся позже, надеюсь.