– Кросби, – говорю я серьезно и вновь повторяю его имя, когда он не смотрит на меня. Наконец он поворачивает голову. – Я ничего не испытываю к Келлану. Честно.
– Конечно.
– Он хороший сосед, – добавляю я. – Убирает за собой и до сих пор исполнял свое обещание пользоваться квартирой лишь для сна и учебы.
– Угу.
– Но он ест слишком много макарон с сыром.
Кросби фыркает от смеха.
– И думаю он ворует мой шампунь.
– Он обожает такие вещи.
– Еще бы ему не любить, он дорогущий. Суть в том, что мы… просто соседи.
– Ты показалась очень раздраженной, когда он взял номер у твоей подруги.
– Потому что она делает это лишь для того, чтобы ранить Нэйта, а я в итоге окажусь между двух огней и придется работать в неловкой обстановке. В этом все дело.
– Ты уверена?
– Да. А теперь мы можем посмотреть «Убить Глори 3»?
– А я смогу понять смысл, если не видел первых двух частей?
– Скорее всего нет. Но полагаю, что в любом случае большую часть времени ты будешь прикрывать глаза, так что это не будет иметь значения.
Он открывает свою дверцу:
– Попкорн покупаешь себе сама.
* * *
Два с половиной часа спустя, мы сидим в соседнем ресторанчике над тарелкой с начос.
– В сотый раз повторяю, – говорит Кросби, – это был не визг. Я ударил палец ноги. Это был звук мужественно сдерживаемой боли.
Я пристально на него смотрю:
– Ты же знаешь, что можешь обо всем мне рассказать, верно? Обещаю, что не буду воспроизводить его перед Келланом.
– Ты – монстр.
Я приподнимаю хрустяшку, пока нитка вытянувшегося сыра, соединяющая ее с тарелкой, не обрывается посередине. Я на свидании с Кросби Лукасом. Встречаясь с ним сегодня вечером, я ожидала бешеного, неистового секса на заднем сиденье его машины, но получаю кино, ужин и все такое. Знаю, я клялась, что этот год проведу совершенно по-другому, но это не совсем то «другое», которое я представляла.
– Ты отказался от мыслей о вечере живого микрофона? – задаю я вопрос, уходя от темы его боязни ужастиков.
Он попивает апельсиновую газировку.
– А он разве уже не прошел?
– Будет через две недели.
– Хм.
– Тебе следует это сделать. Мне понравился тот фокус, что ты мне показал.
Он улыбается:
– Это была иллюзия.
– А ты знаешь еще какие-нибудь иллюзии?
– Конечно.
– Покажи хоть одну.
На секунду он в упор смотрит на меня.
– У тебя есть мелочь?
– Что, все эти иллюзии будут стоить мне денег?
– Так ты будешь уверена, что нет никакого обмана, Нора. Две монеты в пенни или в десять центов, подойдут любые, что у тебя есть.
Я роюсь в сумочке и достаю два монеты по 10 центов, после чего кладу на его протянутую ладонь. Он отодвигает тарелку с начос в сторону, чтобы освободить центр стола, затем вытягивает перед собой обе руки ладонями вверх, на каждой лежит по монетке.
– Две монеты, по одной в каждой руке, – говорит он. – Видишь?
– Вижу.
Он переворачивает ладони и хоть мне и не видно их, но я слышу бряцанье монет о стол.
– Выбери руку, – просит он.
Я колеблюсь, затем касаюсь правой.
– Хороший выбор. Знаешь почему?
– Ты мне скажи.
– Потому что там деньги. – Медленно и драматично он поднимает правую руку и под ней оказываются обе монетки. Я ахаю, когда он поднимает левую и под ней ничего нет.
– Как ты это сделал?
– Магия.
– Кросби, серьезно. Скажи.
– Никогда.
– Тогда сделай еще раз.
Он передвигает монетки через стол в мою сторону и берется за еще один начос.
– Не будь жадиной. Есть другие вещи, которые вместо этого я хочу с тобой сделать.
Мне очень хочется сказать, что никаких других вещей не произойдет, если он не расскажет, как он сделал этот трюк, но на один день с меня достаточно лжи. Мне правда хочется узнать в чем состоит секрет, но больше этого, мне хочется Кросби.
По-прежнему.
– Ну хоть дай подсказку.
Он смеется и зачерпывает гуакамоле кусочком начос.
– Забудь об этом.
– А может… – слова замирают у меня в горле, когда я вижу, как в двери входит группа парней в куртках хоккейной команды Бернем, в сопровождении своей обычной толпы фанаток. Кросби сидит спиной к дверям, но оборачивается, чтобы проследить за моим шокированным взглядом. Медленно, с прищуренными глазами он вновь разворачивается ко мне лицом.