Похоже, у богов психологии своеобразное чувство юмора.
Надевая ремень, Клэй решил отложить анализ этой ситуации и своей на нее реакции на парочку дней.
В конце концов, сейчас он всего лишь «пляжная сарделька», и здесь только для того, чтобы отлично отдохнуть.
– Готов? – спросил Джастин, постучавшись в спальню. Его темные волосы блестели после душа.
– Как никогда. – Клэй убрал бумажник в задний карман.
Они вместе направились в ближайший бар Чарльстона, где, как убеждал Джастин, в это время лучшие скидки на напитки во всем городе.
Розовые и оранжевые краски только-только начали окрашивать небо в цвета приближающегося заката, и пока машина пробивалась по забитым туристами улицам, Клэй опустил окно, впитывая тяжелый запах истории. Трудно страдать из-за собственных
неудач, когда вокруг столько доказательств неумолимого течения времени, на фоне которых все остальное кажется таким незначительным.
Ирландский паб «У Мерфи» уютно вклинился между старомодной аптекой и домашней гостиницей типа «ночлег и завтрак». Как объяснил Джастин, расположение неслучайно: в гостинице постояльцам рекомендовали отобедать в баре, персонал паба указывал на соседнюю аптеку тем, кому необходимо лекарство от похмелья, а фармацевты советовали нетрезвым посетителям отоспаться в ближайшей гостинице.
В пабе царила праздничная атмосфера – интересная смесь традиционного ирландского духа товарищества с южным гостеприимством. Высокие столы плотными кучками, точно ракушки, облепили обшарпанный деревянный пол, который посетители топтали еще лет двести назад, а крутая лестница вела в обеденный зал на втором этаже старого здания.
В углу играла группа, развлекая народ непристойными песенками на кельтский мотив, и все, достигшие совершеннолетия, держали в своих загорелых руках пинту или бутылку пива. Барная стойка сверкала как новенький, только что отполированный пенни, а за нею стояли трое рослых мужчин, выполнявших запросы подвыпившей толпы.
Джастин махнул рукой старшему из них – очевидно, мистеру Мерфи собственной персоной – показывая, что они с Клэем собираются занять один из столиков напротив бара. Мужчина узнал его, повернулся и сказал что-то одной из официанток, заканчивая наливать пиво. Меньше чем через минуту энергичная брюнетка в фирменной зеленой майке и короткой темной юбке появилась перед ними, чтобы принять заказ.
– Знаешь, похоже, я в баре не был так же давно, как и с женщиной, – криво усмехнулся Джастин, когда она ушла.
Клэй хмыкнул и похлопал друга по плечу: – Ночь полна возможностей, дружище.
Он окинул взглядом толпу и отметил, что женщин вокруг больше, чем мужчин. Причем в основном молодых и загорелых, без сопровождения, и поведение их явно говорило, что дамы ищут развлечений.
– Если мы здесь никого не подцепим, то можешь смело ставить на себе крест.
Джастин вопросительно вскинул бровь: – Кстати о женщинах. Ты так и не рассказал, что произошло с той, в желтом бикини. Я так понял, тебя отшили.
Клэю хотелось ответить какой-нибудь колкостью, но куда денешься от горькой правды.
– Оказалось, у нее ребенок.
– Она замужем?
– Нет, вряд ли. Кольца не было, как и особых брачных флюидов.
Официантка принесла напитки, и, поблагодарив ее, Джастин поднял бокал: – Ладно, уверен, тебя тошнит, когда кто-то напоминает про работу, но мне интересно, что еще за «брачные флюиды»?
Клэй усмехнулся и глотнул пива.
– Поведение – это язык без слов, – объяснил он. – Ты определяешь основную линию поведения человека в заданной ситуации, а то, как он отклоняется от этой линии, показывает его инстинктивную реакцию на любое воздействие извне. Будь она замужем, то при общении со мной выбрала бы один из двух вариантов: вести себя пренебрежительно – причем либо вежливо, либо агрессивно, все зависит от ее характера и отношений с мужем – или виновато, но с… долей возбуждения. Как ребенок, которому предложили еще одно печенье, но он понимает, что не может его взять. – Клэй пожал
плечами. – Она же вела себя осторожно, но без особого пренебрежения и не подавала знаков вины, когда я пытался привлечь к себе интерес. Это поведение одинокой женщины, которая тщательно взвешивает свое мнение о незнакомом мужчине. В конце концов она мне отказала, сославшись на наличие сына, однако я бы, вероятно, и сам ушел, увидев его. Некрасиво, наверное, но я сюда приехал уж точно не для того, чтобы крутиться возле маленьких мальчиков.
– Понимаю. Но сегодня тебе вряд ли придется волноваться по этому поводу. Тут уж точно нет никаких детей.
Клэй улыбнулся, оглядел толпу и нашел то, что его интересовало.
– Кстати насчет поведенческого анализа… посмотри на ту симпатичную маленькую блондинку. Она так и посылает невербальные знаки, пытаясь поддерживать с тобой зрительный контакт, плюс ко всему играет с волосами. Уверен на сто процентов, ты ей приглянулся.
Джастин посмотрел на женщину, и та тотчас отвела глаза.
– Заливаешь, чувак.
– Неа. – Клэй сделал еще глоток пива. – Доверься мне, Джастин, я этим на жизнь зарабатываю. Слышишь, она смеется чуть громче, чем ее соседка?
Джастин глянул на блондинку, сидящую напротив.
– Ну да, и что? Может, у нее просто есть такая отвратительная привычка – громко смеяться.
– Нет, она стала смеяться громче лишь в последние несколько минут, с тех пор как увидела тебя, потому что пытается привлечь к себе внимание. Как самец павлина показывает свое яркое оперение, чтобы приманить самку.
Он вновь посмотрел на блондинку. Поймав его взгляд, она встряхнула волосами и улыбнулась. Джастин уставился на Клэя.
– Видишь? Прям как павлин.
– Черт, ты серьезно?
– А разве я могу соврать? – Друг изогнул бровь, и Клэй поднял руки: – Ну хорошо, могу, но поверь, сейчас я тебя не разыгрываю. Эта милая дамочка уже подала кучу невербальных сигналов о том, что хочет повеселиться с тобой. Если ищешь, куда выплеснуть сексуальную энергию, то она – лучший вариант.
Джастин недоверчиво скривился, и Клэй, усмехнувшись, достал из заднего кармана бумажник.
– Ставлю десять баксов, что она подойдет сюда в ближайшие двадцать минут.
Джастин скептично посмотрел на деньги на столе, но все же бросил сверху бумажку с изображением президента Гамильтона.
– Идет.
Через восемнадцать минут Клэй стал на десять долларов богаче. Они даже не успели покончить с порцией креветок и заказать по второй кружке пива, как к столику подошла та самая блондинка. Оказалось, она работает медсестрой в педиатрическом отделении и видела Джастина в больнице. Клэй спрятал деньги и, посмотрев на друга с самодовольной улыбкой, скрылся в толпе. По мере того как вечер превращался в ночь, людей становилось все больше, и ему пришлось постараться, чтобы найти местечко поближе к музыкантам.
Дым поднимался тонким голубым облаком, которое лишь временами рассеивал соленый бриз из открытого окна. Посетители бродили с террасы в бар и обратно, а со второго этажа по старой лестнице спускались сытые гости. Клэй оперся на грубо обтесанный
столб и наблюдал за тем, как они приходят и уходят, в очередной раз поражаясь, о сколь многом может поведать язык тел.
Но вдруг и собственное тело завопило Клэю прямо в ухо, стоило на ступенях появиться паре длинных загорелых ног. Лестница находилась под таким углом, что он один мог так близко любоваться сей красотой, ожидая, пока в поле зрения спустятся туловище и голова. Изящные ступни были облачены в черные босоножки, а короткая черная юбка соблазнительно доходила лишь до середины бедра. Ноги остановились. Одна осталась на ступеньку выше другой, и Клэй почувствовал возбуждение. Если все остальное у нее так же прекрасно, то он нашел, с кем проведет ночь. Клэй с трудом подавил желание наброситься на незнакомку в ту же секунду.