— Фил сейчас там?
— Да. Просто, скорее всего, она в отключке от выпитого, но я уверена, что она дома.
Ее голос кажется таким мягким и тихим, что это ранит меня. Я практически никогда не испытываю желания пожалеть или позаботиться о ком-нибудь, встать на место другого человека, но сегодня Эмили так нуждается в этом. Она позвонила именно мне, и я ответил, принял ее просьбу о помощи. Я должен довести начатое до конца, несмотря на то, как это противоречит мне и моим убеждениям.
— Нет. Я не собираюсь везти тебя к тебе, чтобы опять что-то произошло, ты поедешь ко мне, тут все решено. Немного перекусишь и отдохнёшь.
Я даже не жду ее ответа, просто резко трогаюсь с места. Оставив позади пару кварталов, набираюсь храбрости и смотрю на нее. Она все еще смотрит в боковое окно все тем же растерянным взглядом, что был прежде, и ее молчание начинает меня ужасно пугать.
Собирая по крупицам частички нежности и доброты, которые когда-либо были у меня, я говорю:
— Это не твоя вина, Эм.
Эм? Что это за чертовщина? Когда это она стала для меня Эм?
— Я не уверена в этом, — шепчет она. — Может, я могла бы справиться с этой ситуацией намного лучше.
— Ты отлично справилась. Ты позвонила, чтобы тебе помогли.
Она протягивает руку и легко касается моего плеча, но я все еще чувствую тепло, которое исходит волнами от ее руки.
— Спасибо, что приехал.
Я смотрю на неё, затем перевожу взгляд на дорогу, затем опять на нее.
— Всегда пожалуйста. Нет проблем.
Она опускает руку, и я чувствую холодное покалывание.
***
Мы приезжаем к Линку, и я помогаю Эмили выбраться из машины. Как только она ступает на тротуар, я убираю свою руку, и мы направляемся внутрь. Когда открываю входную дверь, Харли со всех ног бросается к нам, выбегая из дальней спальни. И вместо того, чтобы как обычно прыгнуть на меня, он бросается к Эмили, но я успеваю перехватить его за ошейник, прежде чем тот свалит ее с ног.
— Полегче, Харли. Сидеть.
Он мгновенно садится и смотрит виноватыми глазами на Эмили. Она присаживается на ковер и обнимает его, и я не могу выбросить из головы мысли, как бы ее руки чувствовались на мне, если бы она обняла меня.
Бросаю ключи от машины на кофейный столик и направляюсь в кухню.
— Когда ты в последний раз что-то ела? — кричу я ей из кухни.
Голос Эмили удивляет меня, потому что он раздается буквально в паре шагов от меня.
— Ужинала где-то в районе шести. Я не голодна.
Я смотрю на нее, когда открываю дверцу холодильника. Она такая красивая в своем бирюзовом платье, которое обтягивает ее тело, словно вторая кожа. Такое ощущение, будто я отключаюсь от всего происходящего и просто смотрю на нее. Она тоже смотрит на меня, не моргая.
Я быстро отворачиваюсь и сосредоточенно смотрю в холодильник, вытаскиваю яйца, сыр, лук и перец.
— Ну что ж, зато я голоден, ты должна поесть со мной что-нибудь за компанию, я не люблю есть в одиночестве. И, между прочим, еда поможет немного вывести алкоголь из твоей крови.
Она пожимает плечами и садится на стул.
— Если честно, я не очень много пила сегодня, но перекушу с тобой за компанию.
Это гребаное платье снова приподнимается, привлекая мой взгляд и путая все мои мысли. Я не могу понять свою реакцию на нее. У меня было много женщин и в более откровенных платьях, чем этот кусочек материи.
Я достаю небольшую сковородку и ставлю ее на плиту, включая газ. Добавляю пару кусочков масла, разбиваю яйца и начинаю их взбивать, стоя, как и раньше, к ней спиной. Затем, я, как бы между прочим, спрашиваю у нее,
— Так что же сегодня произошло?
Я слышу, как Эмили легко вздыхает, а затем раздается скрип стула. Она подходит ко мне, отчего все мое тело напрягается, но она просто берет луковицу, очищает ее и начинает нарезать.
— Я не знаю, такого со мной еще не случалось. Он показался мне довольно милым парнем. Мы были в компании, выпивали и веселились всю ночь, а затем мои подруги оставили меня одну. — Она отодвигает нарезанный лук в сторону и принимается за перец. — Внезапно он стал довольно странным
— В чем это выражалось? — интересуюсь я, хотя заранее знаю, что ответ разозлит меня.
Я могу чувствовать, как она легко вздрагивает возле меня.
— Он стал распускать свои руки и требовать от меня близости. Настаивал на том, чтобы проводить меня домой, я не раз отвечала ему отказом, но он стал прикасаться ко мне, запугивая меня. А затем стал настаивать, чтобы я пошла к нему. Он был очень пьян, поэтому я не могла договориться с ним сама.
Она замолкает, чувствуя некоторое смущение и стыд за то, что с ней хотели сделать. Я разрушаю неловкую тишину тем, что высыпаю лук и перец на сковороду.