Мегудину было ясно, какие семена мог привезти «король баштанов» — так называли до войны Гиндина.
Когда рвались фашистские бомбы и колхозу надо было срочно эвакуироваться, он со всем колхозным добром не забыл захватить и мешочки с семенами арбузов и дынь.
— Где же Вениамин сейчас? — спросил Мегудин.
— А вон бежит с лопатой… Узнал, видно, кто к нам приехал, — сказал кто-то.
Запыхавшись, еле переводя дыхание, подбежал Гиндин.
— Товарищ, браток, милый друг ты наш… — Он крепко прижал Мегудина к груди. — Как кстати ты появился! Мы так нуждаемся в твоей помощи и советах. Мы всегда тебя вспоминали… Говори, что нам теперь делать? Хоть носом паши землю, хоть зубами рви ее…
— Вспашете, дорогие товарищи, вспашете… — тронутый до слез, отозвался Мегудин. — И засеете тоже. Нам прислали трактора и людей на помощь… Глядите, вот минеры, они проверяют поля.
— Что? И в самом деле? Это же просто чудо!
Все знали, что Мегудин не бросает слов на ветер, но поверить в эту столь неожиданно радостную весть было тоже нелегко.
Помахав рукой в сторону машин, которые стояли на дороге, Мегудин закричал:
— Сюда! Сюда!
Когда Мегудин вернулся в Курман, там уже не было ни Еремчука, ни присланных в помощь людей. Они выехали туда, куда им велели отправиться в случае его задержки.
Вслед за ними поехал и Мегудин с минерами. Машина шла по проселочной, заросшей травой дороге, притормаживая возле мест со следами боевых действий.
Подъезжая к Миролюбовке, Мегудин заметил инструктора обкома, торопливо шагающего к трактору, который пахал на косогоре.
Остановив машину, Мегудин окликнул его. Тот оглянулся и, увидев Мегудина, быстро пошел к нему.
— Как тут у вас дела? — спросил Мегудин.
— Мы с товарищами из МТС и местными людьми распределили обязанности, я сейчас проверяю, как у них идет работа.
— Есть ли люди в деревнях и поселках? — спросил Мегудин. — Я вижу, что до вашего приезда тут кое-что успели сделать.
— Люди есть, работали чем попало — кто лопатами, кто на коровах пахал… Только сейчас начинаем раскачиваться.
— Вы идете к трактору? — спросил Мегудин. — Пойдем вместе, покажете минерам, где будете пахать, пусть проверят те места.
Пока инструктор показывал минерам участки, намеченные для пахоты, Мегудин успел выяснить у трактористов, обеспечены ли они горючим, питанием и ночлегом.
Инструктор попутно проверил, как управляются женщины и подростки, пахавшие на лошадях и коровах. Встретив Еремчука, они все трое направились к трактору, обсуждая, как быстрее завершить пахоту и сев. После короткого совещания Мегудин шагами измерил, сколько вспахал трактор, и заключил:
— Минеров мы не имеем права ни минуты задерживать. Они всё у нас закончили?
— Да, — ответил инструктор.
— Тогда мы с товарищем Еремчуком вернемся в Курман… Там у нас тоже много дел. По вечерам у меня прием. Люди, наверное, ждут. — Уже попрощавшись с инструктором, он на ходу добавил: — Если будет возможность, пришлю сюда кого-нибудь либо сам наведаюсь.
Мегудин с Еремчуком и минерами поехали в Курман, встречая по пути оборванных, измученных долгими скитаниями беженцев. Они тащились, еле волоча ноги, со своим скарбом на плечах.
Вдруг послышались голоса:
— Мегудин!.. Товарищ Мегудин!.. Илья Абрамович!!
— Наверное, это возвращаются люди из ближних поселков, — сказал Мегудин Еремчуку и велел шоферу остановить машину.
Выйдя из нее, он спросил:
— Откуда идете?
— Оттуда, куда нас загнали фашисты.
— Возвращаемся домой… — послышался голос.
— Хорошо, очень хорошо, вы сейчас здесь очень нужны, товарищи, — сказал Мегудин.
— Мы и сами знаем, что нужны. Сеять пора, а то с голодухи помрем, — ответил стоящий рядом с ним человек с тяжелым мешком на плечах. — Давно пробираемся домой…
Мегудин многих жителей окрестных поселков знал со времени их переселения сюда и, хотя он их давно не видел, кое-кого все же узнал.
— Помните, мы с шестьдесят второго участка колхоза «Заря»… А мы из «Чапаева»… Мы из «Ворошилова»… — раздавались голоса.
— Из Новых Всходов, из колхоза имени Свердлова, никого нет? Может, кого встречали оттуда на путях-дорогах? — спросил Мегудин. — Не знаете, успели ли они эвакуироваться?
— Разбросало нас по всему свету… Придем на место — увидим, кто жив, кто погиб, — послышались голоса. — Куда мы теперь денемся без крыши над головой и без куска хлеба?