- Вы правы, Павел Семёнович. У меня ребёнок. Поэтому ни раздолбаи, ни бабники мне действительно не подходят. Мне нужны серьёзные отношения, - сделала я упор на то, чего он кажется сейчас больше всего избегает. – И спасибо, что напомнили об этом.
Судя по округлившимся глазам начальника, он понял, что я говорила и о нём тоже. Сразу. Чтобы не ходил вокруг да около. И мне никаких намёков на себя просто так не делал. Если у него было такое на уме.
По-моему, он это понял и принял к сведению, потому что эту тему замял и больше не поднимал.
Довольно долго.
10
Прошло ещё какое-то время. Я съехала от тёти Оли и где-то около месяца мы жили с дочкой в полной идиллии.
В нашей маленькой квартирке была всего одна комната, в которой стоял раскладной диван. Кресло. Тоже раскладное. Стенка с телевизором и торшер рядом с дверью, ведущей на балкон.
По утрам Поля забиралась ко мне на диван, и мы долго лежали в обнимку, делились планами на день. На жизнь. Она рассказывала мне про садик. И в такие минуты тишины и покоя я думала, зачем нам вообще мужчина? Он разве что внёс бы смуту и суматоху в эту гармонию и покой. Сто раз ведь все говорили, что для жизни нужно выбирать того, с кем комфортно. С кем не боишься не оставить борщ на плите или как-то не так подать суп. А такого найти сложно. И казалось, что лучше оставить всё, как есть.
Но потом меня охватывала тоска, потому что никакой гармонии и покоя я уже не ощущала. И причиной тому был Павел Семёнович. Мой начальник.
Каким-то образом ему уже удалось заставить меня вспоминать о нём. Хотя это и неправильно.
Всё это время он сам словно присматривался ко мне. (Я часто ловила на себе его заинтересованный взгляд. Потом он правда отводил глаза, но весь день после этого я чувствовала себя как на иголках.)
В кафе с кем-то другим я его не встречала больше. Но хуже всего, что я понимала что то, что раньше я находила отталкивающим теперь меня привлекает в нём.
И эта молчаливая задумчивость. И его немногословность. И смена эмоций на его лице. И даже насмешливая улыбка, когда он отбрасывал от себя эту привычную для него мрачность и угрюмость. Многое в нём мне начинало нравиться.
…
Когда в июне к нам на несколько дней приехала мама, она мне сразу заявила:
- Мужика тебе надо, Ань.
Ей больно видеть, как я прозябаю молодость в одиночестве.
- И всё из-за какого-то козла, - как она выразилась.
Я же понимала, что хочу не просто мужика. Но именно этот представитель мужского пола никогда больше не решится на то, о чём я ему так прямо заявила.
…
Так уж случилось, что тогда же в июне Павел Семёнович отмечал свой день рождения. Это была не круглая дата. Не абы какой юбилей. Но, несмотря на это, он решил снова пригласить всех к себе.
На природу, как он выразился.
Многих к месту назначения подвозил муж Тамары Алексеевны, у которого была своя «Газель». А вот меня начальник лично вызвался подвезти.
Я правда думала, что он прихватит с собой и Риту. Да и Полю я собиралась брать с собой. Но здесь мама устроила диверсию. Услышав, что за мной заедет аж целый начальник, она стала уговаривать мою дочь остаться с ней.
- Мам, хочу с бабой на трак-ционы, - упрямо заявила мне Полина, когда я переодевалась в сарафан.
- Аттракционы, - поправила её мама и тут же повернулась ко мне. – И действительно, Ань. Что ей одной делать среди взрослых? Наверняка многие будут пьяными. А я её круглый год не вижу.
Насколько я помню Тамара Алексеевна тоже не сможет взять с собой внуков. И Поля действительно могла оказаться там единственным ребёнком.
Взглянув на них ещё раз, я махнула рукой.
- А! Делайте что хотите!
За окном уже сигналил Павел Семёнович, так что я бросила в сумку расчёску, поцеловала дочку с мамой и побежала в подъезд, чтобы его не задерживать.
Заглянув в салон я, правда, обнаружила, что никакой Риты там и в помине нет – она решила добираться каким-то другим способом, и что ехать с Пал Семёнычем мы будем вдвоём.
Уже с той минуты между нами воцарилось неловкое молчание.
Половину пути мы с ним преодолели в полной тишине.
И я думала, что так будет и до места прибытия. Но внезапно посреди дороги он выругался и остановился на обочине в каком-то поле.
- С мотором что-то… - объяснил он мне.
Я в этом ничего не понимала, поэтому лишь молча смотрела, как он выходит из машины. Потом лезет под капот и что-то проверяет там. Спустя несколько минут он вернулся.
Схватил какую-то тряпку, наклонившись ко мне и открыв бардачок. Потом так же порывисто отбросил её на приборную панель, когда я буквально вжалась в сиденье, пытаясь не соприкоснуться грудью с его горячим предплечьем.