- Не волнуйтесь, ближе человека чем вы у меня нет, поэтому я даже рад, что она так поступила.
- Так вот, она сказала, что к тебе не вернется, а жить негде, я предложил ей пожить у нас в городской квартире, и даже небольшой подработок подыскал, она согласилась, но после выписки так и не приехала. Я должен был держать это в секрете, но ситуация изменилась, так что… Я не знаю где она.
- Как давно она выписалась?
- Три дня назад.
Разговор был прерван стуком в дверь, Андрей Борисович вышел и через пять минут вернулся с результатами моих анализов.
- Ну что, дорогой мой Давид Игоревич, по результатам обследования у тебя никаких патологий не обнаружено, немного замедленные сперматозоиды, но в пределах нормы, поэтому могу с уверенностью сказать, что это был твой ребенок.
Меня как будто молнией шандарахнуло, внутри все занемело, казалось даже кровь перестала циркулировать. Я сам все разрушил, то что строил так долго, убил своего же ребенка, а Ира, девочка моя, как я мог с ней так поступить? Чем я теперь могу вымолить прощение? Как посмотрю ей в глаза при встрече?
Но сначала нужно ее отыскать… Я понятия не имею куда она могла пойти или поехать. Но приложу все усилия, чтобы вернуть ее домой.
Глава 20
Ирина
Проснулась от сильной боли по всему телу, даже головы повернуть не могла.
Открыла глаза и увидела Валентину, она сразу начала суетиться и звать доктора. Я только сейчас поняла, где нахожусь, как вошел Андрей Борисович и сообщил, что при падении я потеряла ребенка, а потом еще что-то, но я уже не слышала, слезы ручьем полились из глаз, накатила сильная апатия к жизни.
Если до этого я чувствовала только физическую боль, то после его слов у меня внутри разгорелся огонь. Огонь потери, обиды, предательства, он пожирал во мне все то, что испытывала к Давиду, любовь, доверие, привязанность, надежду на счастливую жизнь. Наступили самые темные дни и ночи в моей жизни.
Я не знаю сколько я была в таком состоянии, но решила, что никогда не прощу Давида, ни за пощечину, ведь мужчина перестает быть им в тот день, когда поднимает руку на женщину, ни за потерю самого дорогого, что у меня было, ни за наше разрушенное счастье. Попросила Валентину принести некоторые вещи, нужно было думать куда теперь идти. Друзей у меня нет, дома у родителей никто не ждет, да и сама не хочу туда ехать. И может от нервного потрясения, может от безысходности, но меня снова накрыла паника.
Как раз в тот момент и зашел Андрей Борисович, тогда он показался мне таким родным мне человеком, что сама не заметила, как все ему рассказала, и про похищение, и про мою жизнь рядом з Давидом, и естественно про ссору и падение. Я не знаю какие у него причины были так поступить, но и узнавать нет никакого желания.
О чем тоже поделилась с доктором, а он как хороший друг сразу предложил помощь. И работу нашел, медсестрой в ночную смену, чтобы не мешала учебе, и свою квартиру выделил на время. А так как выбора у меня нет, я согласилась.
С более-менее позитивным настроем, если можно так назвать мое состояние, я пошла на поправку и через полторы недели меня выписали. Встречать и провожать меня было некому, я взяла вещи, адрес квартиры и вышла с больницы. Вдохнула свежий воздух полной грудью и пошла по пути новой главы моей жизни.
Больше всего болела душа из-за того, что Давид не только не просил прощения, но ни разу не пришел. Я отдала ему душу и сердце, а он растоптал… И видимо настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, как рядом остановилась машина и здоровенный мужик в два счета усадил меня в нее.
- Ну здравствуйте Ирина Сергеевна, любимая девушка нашего дорогого Давила Игоревича или уже бывшая девушка?
Это, наверное, последний человек которого я хотела встретить именно сейчас.
- Антон, простите забыла ваше отчество, чем обязана такой неожиданной встречи?
- О, Антона будет достаточно, давай сразу перейдем на - ты, оставим эти важности, у меня к тебе будет деловое предложение, выгодное нам обоим.
- Почему я должна буду согласиться?
- Не буду вилять вокруг да около, скажу честно, мои люди очень хорошо работают, и я знаю – кто ты, откуда и каким образом сюда попала. Давай правду, Давид тебя бросил, искать никто не будет, так что у тебя нет выбора.
И снова мой мир перевернулся вверх дном, я как будто стою на краю обрыва, в который обязана сигануть, понимаю, что жизнь уже никогда не будет прежней.
Глава 21
Даю себе отчет, что для меня с этого договора ничего хорошего не будет.