Дорогостоящее лечение и старания Юли не прошли даром. Спустя полгода с момента трагедии Дмитрий наконец смог встать на ноги. Поначалу он передвигался с трудом, вновь разрабатывая мышцы после долгого перерыва. Однако мышечная память невероятно острая — возвращает физические навыки моментально.
Постепенно все налаживалось. Все, кроме отношений Юли и Дмитрия. Они жили под одной крышей, но давно уже забыли, каково это — уважение и откровенный диалог. С какой-то поры у них просто не осталось общих целей и интересов, но что страшнее — а были ли?.. Он все так же, как и десять лет назад, считал ее своей фанаткой, а она, не без его участия, в один момент наконец-то повзрослела и переросла их странную связь. Юля пока только нащупывала нити самостоятельной жизни, но возврат к прежнему этот процесс точно сделал невозможным.
Выздоровление Дмитрия также влияло на моральную привязанность Юли оставаться рядом с мужчиной, который явно изжил себя в ее сердце. По мере того как состояние Сафонова улучшалось, Юля все чаще задумывалась, что будет с их отношениями, когда Дмитрию больше не потребуется сиделка. В глубине души она решалась и на более смелые вопросы: смогут ли они найти повод остаться вместе и, если да, то как надолго?
Неожиданно Дмитрию из Германии пришло приглашение на тренерскую работу в частном клубе. Сафонов сиял, словно все источники света и славы в мировом спорте вновь направлены на него. Получив возможность реабилитировать свое покалеченное тщеславие, он без раздумий согласился на предложение. Разумеется, с Юлей он ничего не собирался обсуждать, ведь у ее желаний по умолчанию стоял режим абсолютного согласия со всеми его решениями.
Однако эта покладистость, похоже, стала давать сбой. Юля не хотела покидать родину и возвращаться в большой спорт. Ей надоели эти циничные, бездушные мастера с большими амбициями и маленькими сердцами, которым важны лишь рейтинги, личные зачеты и лучшее время на перепрыжке. Она устала от бесконечных разъездов, от графика в никогда не прекращающемся цейтноте, от перемен в настроении Дмитрия, когда что-то идет не по его, а больше всего ей надоел этот вечный режим отложенной жизни.
Юля хотела остановиться хоть на мгновение и подумать, каким будет ее следующий шаг, ведь именно он определит, есть ли шанс на исполнение ее собственных желаний. Ей наконец-то удалось найти занятие по душе и при этом быть полезной людям. В ее работе с детьми все складывалось хорошо. Едва приступив к своим обязанностям, она сразу нашла взаимопонимание со всеми своими учениками, и вскоре уже были видны первые результаты их занятий. Впервые за очень много-много лет Юля вновь почувствовала, что она на своем месте, там, где и должна быть. Как же после этого осознания она могла вот так просто все бросить и уехать?
— Дим, может, мы все же не поедем? Тренерской деятельностью ты и здесь будешь более чем сыт, — озвучила Юля, глядя куда-то вглубь своей боли.
— Шутишь ты, что ли? — как и всегда посмеялся над ней Дмитрий, поражаясь, как жена может быть такой глупой. — Ты в курсе, что все стремятся в Европу, в цивилизованный мир, элиту? Моя зарплата тут, кого бы я ни тренировал, никогда не приблизится к доходу там. Тамошняя медицина передовая, я еще смогу сесть в седло и вернуться в большой спорт.
— Ты обманываешь себя, — тоном человека, потерявшего все, произнесла она. — Ты не сможешь выступать как раньше, а участие в «первенствах водокачки» с новичками в роли соперников тебя никогда не устроят.
— Да что ты обо всем этом знаешь?! — рявкнул он, выходя из себя. — Ты сама приземленная и другим мешаешь взлетать к звездам! Сколько раз я всем доказывал, что я лучший?!
— Тогда у тебя не было перелома позвоночника, — напомнила она, нисколько не реагируя на очередные оскорбления в свой адрес.
— Посмотри на паралимпийцев! У них и рук нет иной раз, и ног. Но ничего, едут же?! А я цел!
— До каких пор? Пока не перегрузишь позвоночник или не травмируешь его снова?
— Слушай, если ты собралась читать мне нотации и наивно думаешь, что они возымеют эффект, а потом все будет по-твоему, то очень ошибаешься. Лучше уйди и не действуй мне на нервы.