У меня репутация Снежной королевы, стервы, питбуля, и еще множество подобных нарицательных, которые, наверно, кажутся нелестными. Но мне плевать. На мой взгляд эти эпитеты показывают мою способность эффективно делать свою работу не привлекая всю эту эмоциональную херню. Я безжалостный переговорщик. Я возьмусь за самое трудное дело, и даже если я буду следовать букве закона, это вовсе не значит что бороться буду честно.
И я всегда выигрываю.
По завершении дела мои клиенты никогда не становятся моими друзьями. Я не получаю рождественских открыток. Вместо этого я получаю большой, солидный денежный бонус и обещание, что в ближайшие годы стану долевым партнером. Меня это вполне устраивает.
Однако когда дело касается детей, я провожу четкую границу. Я не занимаюсь делами связанными с опекунством. Тем не менее, несколько месяцев назад мой босс пришел ко мне в кабинет, и по сути приказал взять одно дело ради команды. Дэвид предлагал фирме астрономический гонорар в обмен на то, что я буду вести его развод. Над соглашением об опекунстве работает другой адвокат из моей команды, но по семейным обстоятельствам он отстранился от дела, и до его возвращения иметь с этим дело придется мне. Более неподходящего времени и придумать было нельзя. Скоро май, и даже спустя десять лет в этот день я неспособна наглухо замуровать стену вокруг безжизненной пустоты в том месте, где должно быть мое сердце. Каким-то образом, сердцебиение есть и каждый удар более мучителен, чем все предыдущие. Все последующие дни в году я способна жить без своего сердца, дабы избежать привязанности и чувств любого рода.
Я дохожу до высокого здания из стекла и бетона, каждое окно которого отражает переменчивость погоды. На небе появляются облака, и я улавливаю в воздухе запах дождя. Просто чудесно. Это соответствует моему гребанному настроению. Войдя внутрь, я в фойе направляюсь в дамскую комнату, чтобы убедиться что выгляжу идеально. Мои длинные, светлые волосы собраны в элегантный низкий пучок и я приглаживаю каждый волосок на место, не желая чтобы выбилась хоть одна прядь. Мои большие голубые глаза подведены черным карандашом, на веках немного коричневых теней, густые ресницы, слегка тронутые черной тушью придают им более льдистый оттенок.
Губы покрыты блеском, на щеках немного румян, и моя кожа абсолютно гладкая, без единого изъяна. Я плачу целое состояние, чтобы выглядеть идеально, и оно того стоит, когда я, чтобы понизить самооценку адвоката противной стороны использую свой внешний вид.
Я провожу ладонями вниз по своей шелковой блузке цвета слоновой кости и темно-синей юбке-карандаш, расправляя складки. В ушах — жемчуг, на ногах — бежевые туфли на двенадцати сантиметровых трахни-меня каблуках, прибавляющих к моим ста семидесяти сантиметрам преимущество в росте. Я проверяю время на своих элегантных золотых Rolex и вижу, что у меня до встречи есть еще по крайней мере тридцать свободных минут.
Отлично.
Я готова.
Я выхожу из туалета, мои каблуки стучат по мраморной плитке пола и каждый удар напоминает о том, что я сила с которой нужно считаться. Машина. Я приближаюсь к лифту как раз в тот момент, когда его двери открываются. Жду в стороне пока он опустеет, меня приветствуют несколько моих сослуживцев и в ответ я лишь делаю формальный кивок или отрывисто говорю привет. Как только я вхожу в лифт, его двери начинают закрываться, и тут большая, мужская рука просовывается между ними, заставляя их снова открыться.
Я напрягаюсь, когда вижу что это Кайл, юрист с пятилетним стажем, работающий в моей команде по разводу Дэвида. Кайл имеет полное право обижаться на мое более высокое положение. Он работает в фирме на год дольше, чем я. Однако, по какой-то причине, он воспринял это спокойно, и он самый большой труженик в группе. Он единственный сослуживец, который пытался штурмовать мои стены. Он даже пару раз изъявлял желание пригласить меня на свидание, несмотря на то, что я ясно дала понять, этого никогда не произойдет. Тем не менее, время от времени он делает попытки, но никогда не настаивает. Всегда по-доброму. Если я хотя бы отдаленно была заинтересована, чтобы кто-нибудь заполнил пустоту в моей груди, возможно, в какой-то момент, я приняла бы его предложение. Но, я не заинтересована. Я не хочу иметь ничего общего с отношениями и эмоциями.
Кайл здоровается, и прежде чем повернуться лицом к двери тепло улыбается мне, по-видимому не подозревая о моем нежелании с кем бы то ни было общаться. Когда лифт достигает его этажа, он желает мне удачи во время встречи и на прощание одаривает еще одной улыбкой. Оставшись в одиночестве чувствую что напряженность не покидает меня, неотвратимо усиливаясь, пока я поднимаюсь выше. Звонок лифта сообщает о прибытии на сорок пятый этаж, и я слегка подпрыгиваю от неожиданности. Я велю себе успокоиться и взять себя в руки.