- Цветочки от бывшего? - подъехала в кресле Оксана и подмигнула. - Клиента, - уточнила она, дёрнув бровями.
- С чего ты взяла? - Соня почувствовала, как щеки покрываются румянцем.
- В пятницу, только ты ушла, он подорвался и выбежал следом, как ошпаренный, - хихикнула девушка, но тут же осеклась и отъехала обратно за свой стол.
Роман Викторович остановился напротив. Смерил букет взглядом человека, умеющего считать деньги.
- Софья Пална, - строго обратился он к ней, - скажите вашему ганкстеру, чтобы он свою платежеспособность демонстрировал в другом месте.
Сделал шаг, но снова остановился и добавил:
- И займитесь делом!
Потом решительно развернулся и продолжил путь в свой кабинет.
Оксана снова подъехала к Соне.
- Яйца уже подкатывал? - спросила она шёпотом.
- Кто? - опешила Соня. - Шеф?
- Шеф, шеф... - усмехнулась коллега.
- Н-нет, - Соня решила, что не стоит рассказывать Оксане про разговор с начальником в кафе. Ее положение в коллективе и так не очень.
- Как подкатит, скажешь? Мы тут всем офисом ставки делаем...
- К... какие ставки, - не поняла Соня.
- Ну ставки. Пари. Через сколько недель шеф начнёт к тебе подкатывать. Я поставила, что через две...
Глава 41 (часть 2)
Ровно в шесть Соня шагнула из лифта на этаж офиса Моронского. За стойкой ресепшена, глядя в пудреницу, прихорашивалась сухая, строгая, но чрезвычайно стильная дама. Она посмотрела на посетительницу поверх очков.
- Девушка, вы куда? - спросила она не очень дружелюбно.
- Здравствуйте, меня Максим Андреевич ждёт.
Не успела Соня договорить, как за стойкой затрещал внутренний телефон.
- Да, Антонина Семёновна, - помолчала, слушая, - поняла. Проходите, - она указала на стеклянную дверь, - прямо, налево и до конца по коридору.
- Спасибо, я знаю.
В приемной ее встретила другая стильная дама. Эта понравилась Соне больше первой. Главным образом из-за того, что вопреки Сониным ожиданиям она оказалась чуть полноватой, приятной женщиной лет пятидесяти, а не двухметровой моделью Виктория Сикрет. Она поприветствовала Соню и указала на дверь кабинета Моронского.
Соня выдохнула и вошла.
Он сидел за столом. В своей идеальной рубашке, в идеальных брюках и туфлях, стоимостью с ее квартиру. Макс что-то изучал в разложенных бумагах, но увидев ее, откатился в кресле назад и уставился своими пронзительными карими глазами.
Ну, вот опять у неё затряслись колени. Сколько можно?
- Как прошёл рабочий день? - произнёс Макс, вставая.
- Спасибо, неплохо, а у тебя? - она машинально закусила губу, глядя на плавные движения мужчины. Ее мужчины?
Он прошёл мимо, обдавая запахом табака, мяты и парфюма, а Соня проводила взглядом его крепкий орешек и широкую спину. Господи, не мужик, а дьявольское изваяние!
Моронский открыл дверь, сказал:
- На сегодня можете быть свободны, Антонина Семёновна. - закрыл и набрал код на панели рядом.
Затем подошёл к Соне сзади, положил руки на талию и шепнул в самое ухо, слегка касаясь губами мочки:
- Не могу похвастаться. Стол все время мешал сосредоточиться. - пробормотал он. - Как тебе кино? Понравилось?
От скорости развития темы, у Сони под ногами пошатнулась планета.
- Да, неплохо, - буднично проговорила она, с великим трудом подавляя смущение и сбой в работе вестибулярного аппарата. - Можешь вполне претендовать на «Оскар» за режиссуру и главную роль. Операторская работа только подкачала.
- А ты бы попробовала трахать себя и телефон держать одной рукой. - И, понизив голос ещё на два тона, добавил горячо: Кстати, попробуй, как-нибудь! Заявление принесла?
Блин, он что, серьезно?
- Макс... - попыталась возразить Соня, но руки забродили по ней, лишая дара речи. - Ты же не серьезно... это же просто бумажка...
Макс глухо, сбивчиво простонал, когда обнаружил, что под блузкой ничего нет. Замер и несколько раз прерывисто вздохнул. Потом отстранился, обошёл ее, поднял голову за подбородок, принуждая смотреть ему в глаза.
- А мне что, заставить тебя его кровью подписывать, чтобы ты осознала всю серьёзность?! - он перевёл взгляд на галстук. Ухватил, накрутил на пальцы его край и потянул на себя. - Занятный у тебя аксессуар. И знакомый.
Поцелуй был рваный, глубокий, какой-то нервный даже. Он пил ее влагу жадно. Как будто угоревшему от жажды человеку дали, наконец, немного воды. А он и воду выпил и сосуд доедает. Боже, что с ним творится? Неужели это она, Соня, на него так действует? А он со всеми такой или только с ней? Сексуально одержимый.