- Так нечестно! – Кричала она выбираясь на берег.
- Нечестно делать из меня бегового скакуна, женщина! – Отвечал я ей и уворачивался от брызг. Когда её родители ушли, сказав нам, чтобы мы не задерживались, я развалился на песке, закрыв глаза рукой. Почувствовал её дыхание возле лица. Она склонилась и поцеловала. Руку от глаз не убирал. Чувствовал, что она сидела рядом со мной и разглядывала. Потом погладила по груди.
- Матюша!
- Что?
- Ты у меня такой красивый, большой и сильный.
- Спасибо Лара, я счастлив за такую оценку моей тушки.
- У тебя не тушка, а тело.
Я продолжал прикрывать рукой глаза, поэтому не видел, на какую именно часть тела она смотрит. Вдруг ощутил прикосновение её пальцев к своему хозяйству, конечно через плавки. Резко убрал руку от глаз и посмотрел на подругу. Она продолжала трогать, закусив нижнюю губу.
- Лара! Ты что делаешь? - Она нехотя убрала руку и посмотрела на меня.
- Матюша, я просто хотела потрогать.
- Зачем?
- Мне интересно!
- Что тебе интересно?
- У нас в классе некоторые девочки уже попробовали с парнями, вот я и думаю…
- Не надо думать.
- Матвей! Ну ведь ты им будешь меня,.. будешь мне…
- Так мадемуазель! – Дьявол от её пальцев началась эрекция. Она заворожено смотрела, даже рот чуть приоткрыла, на моё увеличивающееся в плавках хозяйство. Я быстро перевернулся на живот. Этого ещё не хватало. Девушка разочарованно и возмущенно посмотрела мне в лицо. Ага с таким видосом обломили. – Лара, я обещал твоим родителям. Поняла. Так что выбрось это из головы. Рано ещё.
Она вздохнула.
- Я понимаю. Ещё целых три года ждать!
- До чего?
- Через три года мне исполнится восемнадцать. И тогда мне никто не запретит.
- Чего не запретит? Ты меня пугаешь!
- Не запретит спать с тобой! Тебе будет двадцать один и мы поженимся.
- Обязательно. А до этого, давай все подобные мысли из головки своей прелестной выброси. Хорошо? Тебе школу нужно закончить. А то представь, как ты на экзамены будешь ходить с животом.
Лара хихикнула.
- Представляю! – Потом закатилась и упала рядом со мной на спину.
А в конце июля меня призвали в армию. Призыв тогда продлили, план по стране по призывникам не выполнялся, народа не хватало. Ну да, тащ полковник подсуетился! Тогда студентов гребли по чёрному. Отсрочки давали только, если парень был единственным кормильцем в семье или родители были больные. Ну ещё если сам он болел. Я тогда еле-еле успел оформить в деканате академический отпуск на два года. Лариса плакала и не отходила от меня ни на шаг. Нас с призывного в этот же день отвезли на железнодорожный вокзал. Лариса держала меня за руку. Перед построением целовала, уже никого не стесняясь.
- Я буду тебя ждать, Матвей. Любимый мой.
Я попал в морскую пехоту Тихоокеанского флота. Ну что сказать? Дурь из меня повывели качественно. Уходил пацаном, да был здоровый как бык, но пацан. Вернулся другим. Резко повзрослевшим. Мало того, я демобилизовался в девяносто втором. То есть призывали меня в одной стране, а домой приехал в другую. Лариса меня ждала. Писала мне наивные письма, где рассказывала обо всём, что дома происходило. Листы писем были разрисованы сердечками. Слово люблю, повторялось через строчку. Скучала. Я тоже ей писал. Все её письма я сохранил. Привез домой в дембельском дипломате. Было лето. Я позвонил в дверной звонок. Дверь открыла бабуся. Она заворожено смотрела на меня снизу вверх.
- Внучек вернулся. – Наконец выдавила она прикрывая ладошкой рот. Я подхватил свою бабулю, поднял её. Она казалась мне пушинкой. Обняла меня за шею. В прихожую забежала мама.
- Сынок! – И вцепилась в меня. Так мы втроём и стояли. Бабушка с мамой целовали меня с двух сторон.
- Так, женщины! Вы мне парня зацелуете! – Услышал я голос отца. Поставил бабусю на пол, подошел к нему и мы обнялись. Всем привёз подарки. Это обязательно было для дембелей. Своего рода неписанный закон. Был у меня подарок и для Ларисы. Жемчужные бусы. Купил их у одного китайца. Тогда такие бусы были за редкость.
Пока меня обнимали, крутили со всех сторон разглядывая, отец посмеивался над мамой и бабушкой.
- Смотри мать, какой у нас красавец получился! – Говорил папа. Ну да, высокий, здоровый, заматеревший. В красивой черной форме морского пехотинца. Тельняшка, черный берет, белый ремень и белый аксельбант. Потом мама с бабушкой засуетились. Нужно же дитятку покормить с дороги. Бабушка так и сказала. Мы с отцом захохотали как сумасшедшие. Отец, захлёбываясь смехом, еле сумел выговорить:
- Ничего… себе… дитятко!
Отсмеявшись, я спросил у родителей: