— Угнали и бросили!? Почему его никто не подобрал, тут что, вообще никто не ездит?
— А кому сейчас ездить? Деревня, она и есть деревня. Сколько людей в этом городе, хорошо, если несколько тысяч.
Больше ничего по дороге им не встретилось, пока не показалась дуга моста через реку. Подъехав ближе, они смогли рассмотреть новые заграждения, возведенные уже на мосту и полностью заблокированный въезд на него с противоположной стороны реки. Высокая баррикада была сложена из тяжелых бетонных конструкций по сторонам, оставляя узкий, в одну машину, проезд, который поперек перегораживал тяжело нагруженный грузовик.
— Это становится интересным. Попробуем перейти мост пешком? — предложил Моррис, на всякий случай, не въезжая на мост.
— Давай, нам все равно не проехать, а мост выглядит целым. По–моему, он перекрыт не из–за ремонта, — согласилась Джил, подозрительно вглядываясь в противоположную сторону реки.
Моррис тоже почувствовал себя неуютно, но особого выбора у них не было, а сидя в машине, в город не попадешь. Первые дома начинались в метрах пятистах сразу за мостом, и они прекрасно могли их видеть. Подойдя к бетонным плитам, Моррис и Джил попытались их обойти, но единственным проходом являлась узкая щель между грузовиком и бетонными блоками. Они собрались протискиваться в эту щель, когда сверху раздался голос, напугавший их обоих.
— Эй, вы куда собрались? Читать что ли не умеете? Взглянув наверх, они увидели человека в полицейской форме и успокоились. Моррис попробовал объяснить, что они не поехали в объезд из–за страха застрять на дороге без бензина. Объяснение полицейского не впечатлило, и он молча наблюдал за ними сверху. Тогда Джил спросила, как им попасть в город, если они все равно уже здесь.
— А зачем вам в город? Вы кто такие?
То, как прозвучал вопрос, заставило Морриса вспомнить в какое время они здесь появились, и его беспокойство усилилось. Он начал крутить головой, и его взгляд упал на дорожный знак с названием города. Как же он сразу не вспомнил, когда смотрел на карту. Это был тот самый город, жители которого отказались приветствовать приезжих.
— Мы живем здесь, не очень далеко от сюда. У нас ферма, но в город мы ездим редко, — быстро почти соврал Моррис первое пришедшее в голову объяснение, еле успев перебить Джил и глядя на ее выпученные от удивления глаза.
— Это где же ваша ферма? — скрипучим голосом поинтересовался пожилой мужчина в тяжелой брезентовой куртке, появляясь рядом с полицейским.
— Бывшая рыбная ферма, знаете? В Желтой бухте.
Все это время полицейский продолжал пристально рассматривать Морриса. Он повернулся к своему напарнику, шепнул пару слов и исчез из поля зрения, неуверенно кивнув головой.
— В Желтой? Далеко. Там же никто не живет. Я вообще не помню, когда там кто–то жил, — засомневался человек наверху, обернулся и посмотрел вниз, на другую сторону.
— Не жил, — уверенно поправил его Моррис. — Мы там живем недавно, а ближе города у нас нет.
Моррису все меньше нравился происходящий диалог. Он решил вернуться к машине, но тут вмешалась Джил и стала допытываться, что значит весь этот допрос, почему они не могут попасть в город, и где этот чертов полицейский, если он, конечно, настоящий.
— Настоящий, — заверил ее вновь появившийся полицейский.
Он держал в руках какой–то листок бумаги и указывал то на него, то на Морриса.
Моррис повернулся к Джил и негромко предложил уйти, пока есть возможность, кивая головой в сторону машины.
— Пойдем отсюда по тихоньку.
Они не успели сделать и первого шага, как их снова окликнул голос сверху.
— Эй, вы куда опять собрались, мы вас только пригласить хотели. Моррис? А как зовут твою спутницу?
73
Андрей исчез за дверью вместе с полицейским, который вызвал его «на два слова». Базил, так он представился, когда вчера вечером зашел сообщить о машине, которую они перегнали к гостинице. Он оказался добродушным и приветливым малым, но не очень разговорчивым, вернее, он был рад поговорить, но сам не знал, о чем, и поэтому охотно отвечал на вопросы. Заметив выражение лица Джил, не понявшей, как им удалось сдвинуть грузовик со спущенными колесами, хитро ей, подмигивая Базил с готовностью пояснил:
— Все настоящие местные знают о старом броде через реку. Там, за поворотом реки.
У Морриса сложилось впечатление, что Базил и старик являлись основными помощниками Андрея, помогали ему выполнять функции вице мэра города и были его единомышленниками. Джил вышла на террасу еще раз взглянуть на унылый пейзаж захолустного города. Улица была так же пуста, как и скучна. На ее взгляд город казался слишком тихим, был как вымершим. Где жители, что они делают? Хотя, сколько их могло быть в такой глуши? Сидят по домам, занимаются благоустройством у себя во дворе, высаживают цветочки на газоне. Интересно, с каких пор повелось каждую большую деревню называть городом?
Знакомство с городом–деревней началось неприятно, с их доставки в полицейской машине к зданию мэрии под видом то ли полуарестантов, то ли полугостей. Дорога заняла всего две минуты и ни Базил, ни его спутник не проронили больше ни слова. Однако, Моррис успел рассмотреть у них в руках старый, потрепанный лист бумаги с его фотографией и описанием внешности, видимо оставшийся со времени объявления его в розыск. Частично это объяснило резкую смену нежелания пускать в город на практически принуждение принять приглашение проехать в мэрию. Джил с Моррисом успели изрядно натерпеться страху, не ожидая ничего от этого приглашения, кроме неприятностей. Происходящее совсем не выглядело, как гостеприимство местных властей или официальное задержание. К счастью, их беспокойство оказалось напрасным. История преподнесла непредсказуемый сюрприз для всех в виде их встречи с вице–мэром города, которым оказался Андрей.
— Надо же, Андрей, такой тихоня, и провернул такой план! Скупал за бесценок землю, пусть в «деревне», но стал крупнейшим землевладельцем, позволил городу безвозмездно арендовать часть его городской недвижимости, заочно стал почетным членом городского совета, а теперь его еще сделали вице–мэром. Кто бы мог подумать? — не переставал удивляться Моррис.
Его восхитила гениальная красота и простота запасного плана Андрея «на старость». Андрей, правда, не рассчитывал, что придется воспользоваться этим планом так скоро, но сам факт наличия плана говорил о многом, даже не взирая на обстоятельства, при которых все произошло, и отсутствие настоящей дальновидности. С точки зрения Морриса, конечно.
— Не очень им восхищайся, вот из–за таких, как он, до сих пор порядка и нет. И между прочим, еще не известно, правду ли он говорит. Не Андрей ли сдал тебя Рою?
Еще раз скептически осмотрев всю видимую часть пустынной улицы, Моррис стряхнул пыль и облокотился на широкие деревянные перила, которые постепенно рассыхались и полностью покрылись мелкими трещинами, как старая кожа.
— Нет, слишком сложно. Зачем ему врать? Хотя, глупо. Неужели он надеется создать свой полностью независимый маленький мирок и здесь отсидеться. Может только сейчас, пока происходит вся эта сумятица и никому другому нет дела, что происходит в этой деревне.
— По его словам, все может только начинается. Странно все это звучит. Я понимаю, про правительство и всех этих бессмертных. Им плевать, а где все остальные? Политические партии, общественные организации, телевидение, вообще, люди? Им то не все равно. Они тоже теперь бессмертные или вот–вот ими станут. Они о чем думают?
— А о чем думают жители этого города?
— Вот мы и возвращаемся к нашему спору. Им Андрей запудрил мозги!
— Ладно, давай не будем начинать спорить сейчас. Вчера весь вечер они провели у Андрея. Он обрадовался встрече с Моррисом и много о чем рассказывал. Побег Андрея из «HR» был менее драматичен лично для него, хотя ему предшествовали неприятные события и быстро менявшаяся обстановка. А побегом он его назвал лишь условно. Решив уехать в этот город, Андрей просто ушел из «HR». Правда, предупредил Роя, по телефону, на всякий случай. Рой пытался уговорить его остаться или вернуться позже, когда захочет, но, к удивлению Андрея, именно уговорить. Рой и сам видел, что происходит и почему компания разваливается, но хотел удержать Андрея. Он говорил, что все эти идиоты никогда не смогут реально исправить ситуацию, и они, ученые, останутся единственной надеждой сохранить искру разума в этой безумной мешанине толпы. Такие высокопарные речи из уст Роя звучали необычно и, откровенно говоря, Андрей его не понял, на что он намекает, возможно, на смерть Ю.