– Нет! – во мне просыпается наконец гордость. И где она была пятью минутами ранее?
– Окей. Как будешь готова – позвони.
Ему бы в пыточной работать, главным по изощренным пыткам. У него отлично получится.
– Садист!
– Ага, – скалится.
Чудовище как ни в чем ни бывало заправляет рубашку, поправляет эрегированный член, разглаживает пиджак. Обласкав взглядом мою торчащую грудь, приподнял чашечки лифчика, спрятал под ним соски, на пару секунд прижав к полушариям кисти рук. Словно померил их ладонями. На мгновение закрыв глаза, прикрыл грудь блузкой, спрятал ее от самого себя.
А у меня руки не поднимаются, чтобы хотя бы брюки застегнуть. И вообще не верится в произошедшее и происходящее.
– Я буду ждать звонка, сладкая. Не тяни. Отсутствие качественного секса плохо сказывается на настроении и здоровье, – философски поднимает палец вверх. – Не провожай, – чмокает в щеку.
Зажмуриваюсь, отворачиваясь.
– Пропади ты пропадом! – выпаливаю в сердцах.
Градов, довольно цокнув языком, отпирает дверь и исчезает из моего кабинета. Дотягиваюсь до замка, запираюсь и стекаю на пол.
– Кира Олеговна, с вами все в порядке? – скребется Ульяна.
– Да, – хриплю. – Да, – уже громче, – все хорошо.
Мерзкие холодные мурашки ползут по спине. Между бедер ноет.
Сволочь Градов!
Ненавижу!
Глава 17. Кира. Переживу!
Глава 17. Кира. Переживу!
Что это только что было? Господи, почему опять со мной? Второй раз за неделю? Нет–нет, третьего не будет никогда! Это все происки дьявола в обличии двухметрового тестостеронового качка. Навязался на мою голову.
Беспредельщик.
Не знаю сколько времени сижу, закрывшись в своем кабинете. С пола перебралась на диван. Поджала ноги, обняла колени. В детстве, когда я сидела в такой позе и с кислой миной, Ромка суетился вокруг меня, выпытывая причину расстройства. Если в гостях был Глеб, то они вдвоем меня успокаивали и поддерживали. Кто–то из них бежал в магазин за мороженым, вдвоем они насильно меня им кормили до тех пор, пока я не начинала смеяться. Чем дольше они со мной возились, тем решительнее грозились навалять обидчикам, если таковые имелись. Мелкие, но боевые пацанята. Зато я всегда знала, что с такими братьями мне никто не страшен.
Жаль, что сейчас их рядом нет, хотя, конечно же, я бы не рассказала им и сотой доли того, что произошло между мной и Градовым. О таком не рассказывают. Такое лучше вообще забыть!
Но как?!
В легких до сих пор его запах, у тела ломка после недополученной ласки. Пульс зашкаливает, и в груди все куда-то проваливается раз за разом, будто я сама лечу в пропасть, а упасть на дно не могу.
Обломал гад мастерски.
Как же классно подлец целуется! И не только целуется.
Телефон вибрирует на столе. Кто–то звонит сначала на мобильный, потом на городской. Игнорирую.
Из приемной доносится рингтон мобильника Ульяны, она с кем–то разговаривает, слов не слышно.
– Кира Олеговна! – требовательно стучит секретарь. – К вам можно?
Отстаньте все от меня!
С трудом, но прихожу в себя. Решительно встаю с дивана, застегиваю брюки, блузку, поправляю перед зеркалом волосы, крашу губы. Видимых следов покушения нет, только в глазах лихорадочный блеск. Зато наконец–то могу трезво мыслить.
Самовлюбленный индюк решил, что наказал меня, распалив и не удовлетворив? Думал, побегу за ним, волосы назад? Пфф, какие глупости! Ушел, остыла, переживу.
Кто он такой, чтобы я за ним бегала? У меня что, на лбу написано, что мне нужен мужик? Есть у меня мужик, есть! Еще неделя–две и он будет мой, только мой, а Градов, о нет, он даже не достоин того, чтобы я его имя произносила. Мерзавец он! Вот как с той субботы стал мерзавцем, так им и остался! Гад! Ну нет, теперь точно не будет его ресторана на страницах моего журнала!
Вот так и объявляю Анечке на второй части летучки. Официальная версия – Градов приходил, чтобы лично сообщить, чтобы мои менеджеры ему визитами и звонками не надоедали. Вычеркиваем его из клиентской базы раз и навсегда!
И нечего на меня смотреть такими глазами. Продолжаем работать, у нас еще полгорода не охвачено.
Звонка он ждет, как же. Пусть ждет!
Не дождется!
От данного самой себе зарока ни за что не откажусь: звонить мерзавцу, и тем более встречаться, не собираюсь. Пусть не думает мерзавец, что он пуп земли.
Злюсь на себя, что слабачка, злюсь на Градова, что он козел каких еще поискать, и получаю какое–то изощренное удовольствие, от того, что игнорирую его всеми возможными способами.