Черт, она же даже не дотянется до меня. Сам наклоняюсь к ее губам, которые пахнут шампанским. Выжидающе стою и она нежно целует. Ну что ты, Лия? Скромная такая? Покажи своему парню, что он полный лопух! Кладу руки ей на талию, притягивая ближе к своему накачанному телу. С силой прижимаю к себе, надавливая на спину. Слишком хрупкая, нужно нежнее. С напором просовываю язык в слегка приоткрытый ротик. Пытается отстраниться, но я не даю. Мычит мне в губы, но я не отпускаю. Толпа радостно хлопает в ладоши и гудит.
— Ну все! Хватит, хватит, — сердито расцепляет нас Виталька, не на шутку приревновав ко мне свою девушку.
Я отпускаю сладкие губы, но не отпускаю Лию. Мелкая нервно дышит через приоткрытый рот. Смотрю в ее возмущенные глаза и понимаю что хочу еще. И чувствую как в джинсах становится тесно. Черт!
— Принесу еще дров для камина, — отцепляю клешни Веталя от своего плеча и выхожу из гостиной.
В прихожей меня догоняет Амелия.
— Ты зачем это сделал? — возмущается малая.
— Понравилось? Хочешь еще? — интересуюсь с вызовом, делая шаг навстречу. А вдруг?
— Нет, — пищит в ответ, краснея до ушей.
— Ты зачем пошла за мной, Лия? — строго спрашиваю девчонку. Она теряется. Хотела разобраться со мной, но силы не равны. Топнув ногой разворачивается и уходит. А мы со стояком выходим во двор.
Детский сад, а не мелкая.
Глава 8
Амелия
Мой порыв сбежать тухнет и я замираю. Оборачиваюсь и смотрю на удаляющуюся спину. Не могу сдвинуться с места. Ноги буквально приросли к полу, а сердце оглушающе бухает в ушах, качая по венам загустевшую кровь.
Зачем он это сделал? Зачем поцеловал меня? Зачем Виталик это сделал? Зачем заставил поцеловать?
А я о чем думала? Зачем я поцеловала Женю?
Мне нечем дышать от количества душащих вопросов. А еще мне некуда идти. Обратно я не вернусь. Виталик — урод! Я не хочу его видеть. Бежать как собачонка за Женей, я тоже не собираюсь.
Что случилось? Почему моя жизнь вмиг превратилась в настоящее безобразие и перевернулась с ног на голову? Мне нужно успокоиться и прийти в себя.
Молча, игнорируя веселье своих псевдо-друзей, я марширую на кухню. Этот шум и беспорядок, который они называют весельем, становится невыносимым. Разговоры о бессмысленных вещах, осмеивание тех, кто не присутствует — всё это отталкивает меня. А игры… Что это за глупые, детские игры? Правда или действие… Теперь я не люблю эту игру.
Оказавшись на кухне, я наливаю себе стакан холодной воды и открываю нараспашку окно. Ночной воздух вбегает в комнату, мгновенно очищая её от тяжёлого аромата алкоголя и парфюма вперемешку с потом. Ставлю стакан на подоконник, чувствуя прохладу стекла под пальцами. Горящие от смущения щеки немного остывают.
Морозный воздух расползается по полу и приятно колит ступни. Это ощущение холода проникает сквозь меня, а общий гул отходит на задний план. Нет, я больше не хочу участвовать в их веселье. Неожиданно мне хочется закрыться в одной из комнат и остаться там до отъезда. Оставляю стакан на подоконнике и возвращаюсь в комнату.
Возвращаясь, я замечаю, как все продолжают веселиться. Они не заметили моего отсутствия, или просто не хотят заметить. У меня складывается впечатление, что Виталик будто специально меня унизил перед своими друзьями, а теперь делает вид, что ничего не произошло. Чисто для прикола решил “подложить” меня под своего дядю, все поржали и дальше беззаботно проводят время, будто ничего не произошло.
Но ведь произошло. Я уж точно не могу о таком забыть.
Виталик для меня открылся с совершенно другой, неприятной стороны. Его будто подменили. Может быть, дать ему шанс оправдаться? Может быть, я слишком резка к нему?
Подхожу к любимому. Он будто не видит меня. Опускаю руку ему на плечо, привлекая его внимание.
— Че ты хотела? — не глядя на меня, Виталик брезгливо дергает плечом.
— Я хотела поговорить. Ты не считаешь что нам это необходимо? — убираю руку и обе прячу за спиной. От нервов, заламываю пальцы.
— Нет, не считаю.
— О, Лия пришла! А ты оказываешься горячая штучка! — пошло бросает поддатый Сергей и одаривает мою грудь многозначительным взглядом, от которого я резко чувствую себя грязной. — Веталь, одолжи крошку на пару часов, по-братски! — шутит и громко ржет.