Ценцилиан быстро собрался и, взяв с собой два десятка вооруженных воинов, чтобы нагнать побольше страху на своих жертв, отправился к пристани.
На пристани они появились одновременно с кормчим Глазурием и Трифоном.
— А вот и Глазурий! — сказал Теаген Марку, кивая на кормчего. — Смотри, какой недовольный. Представляю, как ему не хотелось египтянку оставлять.
Но тут они увидели толпу солдат, приближавшихся к кораблю с другой стороны пристани. Марк и Теаген сразу догадались, что легионеры разыскивают их. Одна-ко отчаливать было уже поздно. Единственное, что Марк успел сделать, — это спря-тать под скамейку своего золотого орла.
— Присмотри-ка за моей птичкой, — наказал он гребцу, а сам направился встре-чать «гостей». Теаген был рядом.
— Не робей, Марк, — подбадривал он друга. — Делай важное лицо и не церемонься с ними. Говори им, что ты сын сенатора.
Марк кивнул головой, мол, он все понял, и тоскливо посмотрел на воду за бортом, прикидывая, куда он сиганет, если станет совсем жарко.
Легионеры, бряцая оружием, взошли на корабль во главе со своим легатом. Те-аген с бесстрашным видом устремился им навстречу.
— Что вам здесь нужно? — смело заговорил он. — Это корабль сенатора Квинта Серпрония, друга Сеяна. Вы что, хотите неприятностей? Так я быстро напишу префекту, что вы здесь вытворяете. Это ты у них главный? — подступился он к Ценцилиану.
Но легат не обращал внимания на его возмущение. Он вопросительно посмотрел на Дацима.
— Да, это они, — уверенно сказал Дацим, злобно глядя на Теагена и Марка.
— Что, привел заступничков? — насмешливо заговорил Теаген, обращаясь к Дациму, — Надеюсь, ты рассказал командиру, как со своими четырьмя головорезами напал на меня и сына сенатора Серпрония? — Теаген указал на Марка. — Это тебе с рук не сойдет. Это измена! Сеян все будет знать! Вы все под суд пойдете! — кричал Теаген страшным голосом.
— Заткните ему пасть! — послышалось из толпы легионеров. — Чего мы ждем? Тащи-те их на берег! — требовали воины, жаждавшие мести, но легат движением руки остановил их. Ему показалось, что он раньше уже видел Теагена. Он внимательно всматривался в его лицо и вдруг спросил:
— Слушай, а ты случайно не Теаген по прозвищу Резец?
Теаген в недоумении уставился на Ценцилиана.
— Ну да, это я, — проговорил он.
— Как же я тебя сразу не узнал! — радостно воскликнул Ценцилиан. — А я смотрю, что-то лицо у тебя знакомое. Думаю: Резец — не Резец. Я же на тебя пять тысяч ставил, когда ты с африканцами из Картахены бился. Помнишь, в Риме, два года назад на Аполлоновых играх?
— Ты имеешь в виду тех разрисованных обезьян в перьях? — уточнил Теаген, припоминая свой давний бой в Риме.
— Во-во, одному из них ты еще руку отрубил.
— Как же, как же, помню. Так ты говоришь, ставил на меня?
— Ну да, и выиграл.
Ценцилиан повернулся к своим солдатам.
— Это знаменитый гладиатор из Рима, — пояснил он им. — Тебе, Дацим, еще повезло, что вы ушли от него живыми.
— Это ему повезло, что он от нас удрал, — недовольно сказал Дацим.
— Перестань, — небрежно махнул Ценцилиан рукой, — Резец удирать не будет. Он вас заманивал. Я хорошо знаю все его хитрости. Это ж надо, где нам довелось встретиться, — все никак не мог прийти в себя Цен-цилиан.
— Так давайте это отметим, — поспешно предложил Марк. — Посидим у меня в каюте, винцом побалуемся. У меня восхитительное сетинское.
Ценцилиан и Дацим переглянулись.
— Да, за такую встречу стоит выпить, — согласился Ценцилиан. — Подождите нас на пристани, — сказал он своим солдатам, — мы сейчас придем.
Ценцилиан и Дацим вместе с Марком и Теагеном спустились в каюту, а солдаты, недовольно бурча, сошли на берег.