— Не беспокойся, сниму. Давай, быстрей вешайся, я уже еле стою!
— Нет, ты меня не снимешь, — сказал Рахонтеп уверенно и вынул голову из петли. — Давай лучше ты первый вешайся. Так будет надежней. У меня уж точно хва-тит сил тебя снять.
Марку было все равно, первым вешаться или вторым, лишь бы скорее удавиться. Попадать в руки тюремщиков у него не было охоты. Заботливый Рахонтеп стал на его место, а Марк взгромоздился ему на спину. Просунул голову в петлю и мысленно обратился к Плутону, чтобы он приветливо встретил его душу.
— Ну что, отходить? — спросил Рахонтеп Марка.
— Отходи!
Рахонтеп отошел, и ноги Марка повисли. Удавка впилась ему в горло.
Марк с жутким хрипением стал извиваться и биться о стену. Он судорожно пытался содрать с себя руками петлю, но она стягивалась все туже и туже. Рахонтеп замер на полу, ожидая, чем это все кончится. Глядя на предсмертную агонию Марка, ему до ужаса стало страшно умирать. А между тем Марка покидали силы. Вот он уже стал дергаться слабее, а его хрип перешел в шипение, и казалось, что близок его конец, но тут вдруг гвоздь не выдержал и вырвался из стены. Марк упал на пол и из последних сил освободил свое горло от петли.
— Проклятье, — выругался Рахонтеп. — Я так и знал, что гвоздь не выдержит. Сейчас я его покрепче вколочу.
— Нет, — прохрипел Марк, частыми вздохами глотая воздух, — я не хочу вешаться.
— Как не хочешь? Но они же сейчас придут!
— Давай лучше знаешь, как сделаем, — проговорил Марк, тяжело дыша.
— Как?
— Когда придут эти два жлоба, мы набросимся на них. Я пырну их гвоздем, а ты так их бей. Прибегут солдаты и прикончат нас. Мы умрем, как воины в бою.
— Ну что ж, — задумчиво проговорил Рахонтеп, — давай как воины. Только какой из тебя воин? Ты еле на ногах стоишь.
— Ничего, когда надо будет, я и скакать смогу. Нападем на них сразу. Пока у них глаза к темноте не привыкли.
И они стали готовиться к нападению на тюремщиков. А тюремщики тем временем уже направлялись к ним.
Тот, что обещал узникам вернуться с другом, сдержал свое слово и теперь вел товарища навстречу неприятностям. Но о поджидавшей их засаде они и не подозревали. Наоборот, предвкушали получить сейчас немало наслаждений.
— Хожу я, значит, Басс по коридору, — рассказывал первый тюремщик своему другу, — вдруг слышу крики: «Всовывай глубже! Еще глубже!»; заглядываю к ним, а они там вовсю друг друга жарят. Увидели меня и давай звать к себе. Ну, тут я о тебе вспомнил. Ты же меня знаешь, я про друзей никогда не забываю. Говорю им: «Сейчас мы придем» — и пошел за тобой. Ты, Басс, не пожалеешь. У этого Марка сма-зливое личико.
— Было смазливое, — поправил его Басс, — пока им Тонгилий как следует не занялся.
— А какая нам разница, что у него за лицо. Все равно в темноте не видно.
— Вот именно, — согласился Басс. — Главное, чтобы задница была удобная, а на остальное наплевать.
— Только учти, с Марком я первый. Ты уж потерпи, пока я с ним буду развлекаться. Правда, если хочешь, займись египтянином.
— Египтян я еще не пробовал, — усмехнулся Басс.
— Ну вот и попробуешь. Когда еще такой случай подвернется?
Так они делили своих «мальчиков», пока не дошли до их камеры. Тюремщики открыли дверь и шагнули внутрь.
— А вот и мы! — произнес первый из них, оглядываясь по сторонам.
Не успел он это произнести, как Марк налетел на него из темноты и несколько раз всадил ему гвоздь в живот почти по самую шляпку. Тюремщик завопил от боли и с силой отпихнул от себя Марка. Египтянин между тем прыгнул на второго тюремщика и повалил его на пол. Это был Басс. Paxонтеп вцепился ему руками в горло и стал душить. Пробитый гвоздем друг Басса — Кердон — перескочил через дерущихся и, вырвавшись наружу, стал звать на помощь.
— Сюда! Скорей сюда! — разнесся по каземату его пронзительный крик.
Пока он так орал истошным голосом, Басс легко справился с египтянином и почти уже вырвался из рук Рахонтепа, но Марк вовремя подоспел ему на помощь и нанес Бассу удар гвоздем в бок. Разъяренный тюремщик что есть силы ударил Марка ногой в живот и попытался выползти из камеры на четвереньках. Однако египтянин вцепился ему в ногу и втянул Басса обратно.
— Добей его, Марк! — орал Рахонтеп. — Он уползает! Добей!
Тюремщик старался вырваться и бил свободной ногой египтянина по лысине. Но тот мертвой хваткой держал ногу Басса и призывал Марка добить беглеца. Марк поднялся и вонзил тюремщику в спину гвоздь. Басс взревел, словно раненный зверь, и, схватив Марка за ногу, притянул к себе. Марк упал на него и, не выпуская из рук гвоздя, стал исступленно тыкать им в тело Басса. Не подоспей вовремя солдаты, Марк бы, наверное, убил тюремщика. Однако солдаты оглушили Марка ударом рукоятки меча по голове и оттащили его от своего окровавленного товарища. А Рахонтепа, пытавшегося защищаться, забили кулаками.