— Ну и свинья же ты, Рахонтеп, — говорила она, лежа перед ним на кровати без туники и повернувшись к нему спиной, — у меня поясница болит, а ты меня лапаешь, как шлюху. Перестань!
— Лежи спокойно, — одернул ее Рахонтеп, — должен же я тебя как следует прощупать, чтобы узнать, что у тебя болит.
— Так у меня же не там болит. Щупай выше, а на ягодицах и болеть-то нечему.
— Ты ошибаешься. Как раз там много чего спрятано под жирком, — сказал Рахонтеп, вдавливая свои цепкие пальцы в мягкую попку Таиды.
— Ты что, Рахонтеп, хвост у меня хочешь отыскать? — смеялась она. — Хватит меня мять, давай лучше какое-нибудь лекарство.
Рахонтеп сказал, что у него есть одна хорошая мазь, но втирать ее надо по-особому, так может втирать только он. И если Таида хочет избавиться от болей в пояснице, пусть приходит к нему каждый вечер, и Рахонтеп будет втирать ей эту мазь. Таида сразу поняла, что он заботится не столько о ее здоровье, сколько о своем удовольствии и возможности лишний раз ее полапать.
— Ну и хитер же ты, египтянин, — проговорила она, глядя ему прямо в глаза. — Чего ты добиваешься? Я же тебе сказала, чтобы ты оставил свои мерзкие уловки. А ты опять за свое? Нет, видно все-таки придется нажаловаться на тебя Квинту. Надоел ты мне, Рахонтеп.
— Ты зря, Таида, так нервничаешь, — пошел на попятную египтянин, — я хотел как лучше. Хочешь сама втирать, так и скажи, мне все равно, бери, втирай. Только за результат я не ручаюсь.
Таида забрала у Рахонтепа мазь, рассчитывая обойтись без его помощи. В крайнем случае она попросит подруг помочь ей, лишь бы не чувствовать на себе по-хотливых рук египтянина.
Таида прекрасно справлялась с втираниями сама, но когда теперь ей потребовалась помощь Рахонтепа, чтобы окрутить Марка, она вновь пришла к нему поздно вечером, под тем предлогом, что мазь ей не помогает.
— Видно я неправильно ее втирала, — предположила Таида, виновато поглядывая на Рахонтепа, которого весьма обрадовал ночной визит Таиды.
— А я тебя предупреждал, — сдержанно ответил он. — Если бы ты сразу мне доверилась, я бы сделал все как надо. А ты только мазь перепортила.
— Не сердись, — нежно запела Таида, — я сама вижу, что была не права. Поэтому и пришла. Ты мне поможешь?
Рахонтеп сурово морщил брови, но лицо его светилось от радости.
— Ладно, — смягчился он, — так и быть, проходи, ложись. Полечу тебя. Но чтобы в следующий раз ты мне тут не фыркала, поняла?
Таида обещала впредь безропотно делать все, что он ей скажет. Рахонтеп ве-лел ей снять тунику, чтобы он мог смазать ее поясницу. Таида покорно сняла одежду и легла на кровать, подставляя египтянину свою спину. Рахонтеп старательно принялся втирать ей мазь, с вожделением взирая на ее обнаженное тело. Между делом он назидательным тоном говорил ей, что врачей нужно слу-шаться, иначе лечение пройдет даром.
После процедуры Таида сказала, что ей стало намного лучше и поясница уже почти не болит. Рахонтепу как врачу было приятно это слышать.
— Ну вот, видишь, — сказал он, — а ты не хотела, чтобы я тебе втирал. Завтра не забудь прийти. В лечении не должно быть перерывов.
Таида обещала непременно прийти, но уходить пока не собиралась и не спеши-ла одеваться. Она сказала Рахонтепу, что ее в последнее время беспокоят боли в правой груди.
— Может ее нужно прощупать? — осторожно спросила она.
— Обязательно, — подхватил Рахонтеп. — По-другому никак не определить, что там за болячка. Садись ближе, сейчас прощупаю.
Таида пододвинулась к Рахонтепу, выпячивая вперед грудь. Рахонтеп, с видом знатока, стал прощупывать грудь Таиды.
— Здесь болит? — спросил он ее, вдавливая пальцы ей под сосок.
— Нет.
— А здесь?
— Вроде тоже нет.
— А с этой стороны?
— Нет, не болит, — покачала головой Таида. — Ты знаешь, Рахонтеп, по-моему, у меня уже перестало болеть. Твои чудные руки меня вылечили.
Она посмотрела на Рахонтепа так обворожительно, что у него аж испарина на лбу выступила. Он, наконец, догадался, к чему его подбивает Таида, и стал дейст-вовать смелей.