- Папа, папочка, это ты? Как хорошо, что ты нашёлся. Мне без тебя было так грустно. Почему ты ушёл и не предупредил меня? – Киримат с разбегу прыгнул на руки отцу. Он так сильно обнял Бойдора, что тому стало трудно дышать.
- Прости, сынок, в следующий раз я буду внимательней и обязательно предупрежу тебя. – Голос мужчины дрожал.
- Папочка, а мама где?
- В самом деле, пап, она же была с тобой? – Поддержала брата Сидона.
Флиплис вопросительно посмотрела на девушку.
-Да, за всё это время мы и поговорить толком не успели – Ответила Сидона.
- К большому сожалению, а может удаче, дети, мамы с нами не было. – Бойдор обратился к дочери. – Ты же знаешь, какой непоседа наш Киримат?
- А, он то тут причём? – Изумилась девушка.
- При том, доченька, при том. В тот злополучный день твой брат просто исчез. Никто не знал и не видел, куда он подевался. Твоя мама пошла его разыскивать и не явилась на общее собрание. Её не было с нами, понимаешь, а где она сейчас, ума не приложу, но надеюсь на лучшее. Возможно, нам удастся её найти.
- Бойдор, а мой отец, что с ним? – Взмолился Гремпел.
- Его судьба мне тоже не ведома. Понимаешь, сынок, незадолго до нашего вынужденного переселения все старейшины в один голос твердили о каком-то зове, и пошли за ним, хотя прекрасно понимали безответственность такого поступка. Через два дня твой отец направился по их следам. Больше его никто не видел. Возможно, они с моей женой спаслись и сейчас вместе. Я очень на это надеюсь.
Рассказ Бойдора никого не оставил равнодушным. Он навеял много воспоминаний: кто задумался о прошлой жизни в Зармандии, кто о будущем, но все понимали одно; нельзя слепо подчиняться превратностям судьбы и многое ещё придётся пережить. Никто не застрахован от ошибок.
- Печально и одновременно поучительно услышать такое. – Подвела итог Флиплис. – Теперь совершенно ясно. Политур и его колдуны собрались занять наши земли и хозяйничать на них, но мы просто так не сдадимся, мы будем бороться.
Одобрительные возгласы стали ответом.
- Мы сможем вернуть и защитить нашу Державу! Во-первых, укрепим дозоры, во-вторых, будем тренироваться ещё усердней, в-третьих…
- А, в-третьих, - голос приблизившегося Тремпелина звучал очень слабо, - а, в-третьих, не будет, как в прочем не будет первого и второго.
Флиплис только открыла рот для возражения, но гирот оказался проворнее.
- Уходить надо, вот, что я вам скажу.
- Да, чтобы мы бросили всё и спасались бегством? Не бывать этому! – Голос Флиплис звучал как натянутая тетива. – Лучше умереть, сражаясь за правду, чем спасаться бегством.
- Кому лучше? – Усмехнулся Тремпелин. – Вам, что ли? Или все здесь предполагают, что ваша смерть хоть как-то навредит Политуру, или остановит его? Мне кажется, вы очень ошибаетесь. Жрец только того и дожидается, когда гордыня и безрассудство возьмут над вами верх, когда вы с яростью наброситесь на его армию. Это же предел его мечтаний, или вы уже забыли, что говорил уважаемый грокх. Как вы не поймёте, с помощью вашей же внутренней злости он или убьёт вас или превратит в рабов. Что вам больше по душе? Вы думаете, почему люди сумерек оказались в его лапах?
Все молчали.
- Да, потому что ему удалось убедить их в ущербности и вселить лютую ненависть в сердца. Это его главное оружие. Нежели непонятно. Чем больше тьмы в душе, тем ближе она к Политуру, тем проще завладеть ею. Гордыня и самонадеянность не лучшие помощники. Вы слышали, что говорил отец Сидоны, извините, не расслышал имени, их тысячи. Вчера мы столкнулись лишь с маленьким отрядом, а – последствия? Напомнить, или ещё живы воспоминания? Теперь представьте, сюда придут, ну-у-у, даже не все, а в десять раз больше, что тогда?
От этого вопроса даже у Флиплис возникли очень грустные мысли.
- Так, значит, ты предлагаешь бежать? – С грустью в голосе проговорила она.