Я прочесала ближайшие кладбища старых автомобилей, свалки, пруды, парки, кладбища. И во время поисков нашла другую жертву убийства в багажнике выброшенного автомобиля: бесплатное угощение для полиции Нэшвилла — они были так довольны, что могут внести в свои записи еще одну жертву убийства, — и одного человека, умершего естественной смертью, бездомного в парке. Но я не нашла одиннадцатилетней девочки.
Я искала девять дней, пока не настало время сказать Диане и Джоэлу Моргенштернам, что не могу найти их дочь.
Табиту похитили теплым весенним утром, во время каникул — прямо со двора ее дома в роскошном пригородном квартале Нэшвилла, когда она поливала цветы в палисаднике. Когда Диана вышла, чтобы отправиться за покупками, то обнаружила, что Табиты нигде нет. Из шланга все еще бежала вода.
Дочь главного бухгалтера фирмы, имевшей дела с множеством певцов Нэшвилла, Табита была благословенным ребенком. У нее имелся сводный брат, поскольку Джоэл раньше уже был женат и овдовел. Табита явно наслаждалась хорошо отрегулированной домашней жизнью, основанной на том, чтобы делать ее здоровой и счастливой, а между делом и Виктора, ее сводного брата.
Мне, как и Толливеру, выпало совсем другое детство — во всяком случае, в главном. В том, что наши родители-юристы пристрастились к наркотикам и пьянству своих клиентов. Спустя некоторое время последние перестали быть клиентами и стали приятелями. Это скольжение по наклонной и привело меня к тому моменту, когда я стояла в ванной трейлера в Тексаркане, в окно которой влетела молния.
Мысленные прогулки в прошлое никогда не бывали для меня счастливыми.
Я почти обрадовалась, когда детектив — его звали Корбетт Лейси — вернулся с чашками кофе для меня и Толливера. Он пытался сыграть с нами в хорошего полицейского. Рано или поздно — скорее всего, рано — кто-нибудь другой попытается сыграть в плохого полицейского.
— Расскажите, как получилось, что этим утром вы оказались здесь, — предложил Корбетт Лейси.
Он был плотным мужчиной с редкими светлыми волосами, большим животом и быстрыми голубыми глазками, похожими на беспокойные мраморные шарики.
— Нас пригласил доктор Нанли. На старом кладбище мне полагалось показать студентам, что я делаю.
— И что именно вы делаете?
Он выглядел таким искренним, как будто собирался поверить в любой мой ответ.
— Я нахожу мертвых.
— Вы выслеживаете людей?
— Нет, нахожу трупы. Люди звонят мне, приглашают, и я нахожу тех, кто перешел в мир иной.
Я прибегла к своему любимому эвфемизму. У меня имелся порядочный набор всяких эвфемизмов.
— Если местонахождение трупа уже известно, я могу установить причину смерти. Именно этим я и занималась сегодня на кладбище.
— Каков процент успешных попыток?
Что ж, этого я не ожидала. Я предположила, что теперь он насмехается надо мной.
— Если родственники или полиция дают мне наметки для поисков, я могу найти тело, — буднично произнесла я. — Когда нахожу тело, то узнаю причину смерти. В случае с Табитой Моргенштерн — меня вызвала семья девочки — я не смогла ее найти. Думаю, когда ее похитили со двора, то быстро запихали в машину, и трупа просто не было там, где я могла бы его почувствовать.
— Как это срабатывает?
Еще один неожиданный вопрос.
— Я ощущаю это как гул в голове. Чем ближе я нахожусь к мертвым, тем интенсивнее становится гул, вибрация. Когда же стою прямо над ними, то могу «потянуться» вниз и сказать, как они умерли. Я не экстрасенс. Не прорицательница и не телепат. Я не вижу, кто их убил. Вижу только смерть, когда я рядом с костями.
Он не ожидал такого делового ответа. Полицейский посмотрел на меня, подавшись ко мне через стол. Его забытая чашка с кофе стояла перед ним.
— Почему вам кто-то верит? — задумчиво спросил Лейси.
— Потому что я выдаю результаты, — ответила я.
— А вы не думаете, что это слишком невероятное совпадение? Моргенштерны вызвали вас, когда искали свою дочурку, а теперь, несколько месяцев спустя, в другом городе, вы говорите, что нашли ее? Как, по-вашему, будут чувствовать себя эти бедняги, когда указанное место раскопают и ничего там не найдут? Вам должно быть стыдно. — Детектив рассматривал меня с бесконечным отвращением.
— Этого не случится, — пожала я плечами. — И стыдиться мне нечего. Она там. — Я посмотрела на часы. — Сейчас ее уже должны найти.