Я не берусь осуждать вас, нет. Это уже ни к чему, но я знаю точно, что я бы не разрешил тебе сделать это. Просто не разрешил. Да, мы не поступили бы тогда в институт, я бы пошёл работать, но мы были бы вместе, понимаешь - вместе. Может мы бы с тобой и расстались через какое-то время, может. Но мы так любили друг друга, и я бы очень старался, чтобы у нас всё было хорошо. -
Александр помолчал, протянул руку к бутылке воды, налил в стакан, помедлил о чём-то раздумывая. Сделал несколько глотков.
- Знаешь, я как-то размышлял про любовь. Вот говорят, что любящие - это одно целое. Нет, понимаешь - нет!
Вот в объятиях сплетаются тела. Да, вроде одно целое. Но нет! Это только кажется. Тело женщины - это одно, мужчины - другое. Губы в поцелуе тоже вроде целое, но нет. Нет физического слияния. Его нет, нет!
Но когда рождается ребёнок от этих двух любящих, вот здесь происходит слияние не духовное, а именно физическое. В каждом ребёнке что-то унаследовано от отца и от матери. Да он может быть больше похож на отца или мать, но это производная именно физическая. И это передаётся дальше другим поколениям. Вот такие мысли у меня бродили в голове.
Так что мне очень жаль, что это произошло именно с нами, очень. Всё могло бы быть по-другому, по-другому! -
Александр замолк, повисла гнетущая тишина. Потом Татьяна встала, прошла к холодильнику, достала блюдо с фруктами, поставила на стол. Но он сидел всё так же молча и не реагируя на предложенные фрукты, потом встал:
- Знаешь, я всё равно рад, что встретил тебя, очень. Я увидел наконец тебя и теперь я знаю, что ты жива, выглядишь неплохо, материально тоже, я так понимаю, обеспеченна весьма даже неплохо.
Но у меня к тебе такой вопрос, единственный. Хорошо, пусть ты боялась, что я узнаю о ребёнке, но прошло столько лет и ты даже не пыталась ни разу встретиться со мной. Почему?
Я так понимаю, что тебе понравилась твоя новая жизнь. Большой город, своя квартира, знакомые не моего круга. И я не вписывался бы в эту среду. Не так ли? Я думаю, что ты получаешь большую радость от всей этой роскоши, от путешествий с комфортом, от своих дорогих нарядов, от этих вот побрякушек.
Только скажи мне вот такую вещь - ты была счастливой за все эти годы без меня, просто счастливой женщиной? Ты просыпалась ночью и слушала дыхание любимого рядом, ты касалась рукой его тела и целовала его? У тебя замирало сердце, когда ты бежала на встречу к тому, кого любила? У тебя всё это было? -
Татьяна молчала, наклонив голову и он понял, что она плачет.
- Ладно, извини меня, напрасно я так разговорился, извини и за то, что я сегодня прервал твою прогулку. Только знай, несмотря ни на что, я тебе желаю всего самого хорошего и прощай. Я чувствую, что судьба больше меня не порадует новой встречей. Но ты помни, что я любил тебя всю свою жизнь, всю жизнь. А теперь, извини, мне пора, я пошёл. Ты знаешь, ведь у нас скоро обед, а я никогда не опаздываю на такие мероприятия. -
Глава 8
Александр направился к двери, но услышал сзади совсем тихий шёпот:
- Саня, если ты уйдёшь, я просто сдохну! Сдохну! Не уходи, прошу тебя! Прости меня, прости! -
Он обернулся. Она стояла за столом вся в слезах и смотрела на него с таким страхом и с такой любовью, что он замер у приоткрытой двери. А она подошла, опустилась на ковёр, прильнула к нему, обхватила колени и зарыдала:
- Прости, прости! Саня, прости меня, родной! Господи, прости и ты меня! -
Александр чувствовал, что тело Татьяны сотрясает крупная нервная дрожь, быстро поднял её на руки, ногой захлопнул дверь, отнёс в спальню, бросился за водой, принёс стакан, начал её поить, приговаривая:
- Танюха , ну чего ты, прекрати, успокойся, прошу тебя. Я не люблю, когда ты плачешь. Ну хорошо, я не ухожу, только не плачь, пожалуйста. На, попей водички. Не плачь. -
Начал её утишать, обнимать, потом выронил стакан на ковёр, начал целовать руки, шею и понял, что его поцелуи становятся всё более жаркими и в ответ он получает такие же. С трудом прервал свои ласки и приподнявшись взглянул на Татьяну.
Перед ним лежала совсем другая женщина, не та холодная, спокойная, холённая , а другая, та, прежняя и столько сияния, радости было в её глазах, полных ещё слёз, что он замер. И уже смеясь сказал, как много лет назад:
- Ну что? Переходим к взрослым отношениям? Ты не против? -
Она уже улыбалась, а слёзы всё ещё катились по щекам.
- Боже! Всё как в первый раз! С ума можно сойти! -
А он опять расстёгивал пуговицы на её блузке:
- Слушай, она мне уже надоела! Мне снова приходится её с тебя снимать! Всё в угол и эту шикарную юбку, эти трусики тоже. Ну верх ты снимешь сама, а я уже ныряю вниз! Пусть всё будет как в первый раз! Только одно, Танюха - я незащищён, а посему очень опасен. -