– Если я еще хоть раз увижу, что ты подогнал свою машину к подъезду, – прошипела она тщетно пытающемуся вдохнуть воздух мужчине. – Твоя машина отправится на свалку, а ты сам – в морг! И попробуй только обратиться к ментам, полдома видело, как ты сбил человека!
Отпустив свою почти потерявшую сознание жертву, она покинула салон и поспешила к Игорю, который бежал ей на помощь, сильно прихрамывая на правую ушибленную ногу.
– Ты как?! – крикнул он Ольге.
– Я, в отличие от тебя, в полном порядке. Чего ты бежал, да еще с больной ногой? Я этого придурка и без тебя научила уму-разуму. Пойдем домой, буду тебя лечить. Обопрись на меня, будет легче.
Естественно, он от ее помощи отказался и доковылял до квартиры самостоятельно. Дома, когда сняли испачканные брюки, на ноге помимо ушиба обнаружилась большая ссадина.
– Помой все водой и давай на тахту, – сказала Ольга. – А я пока расстелю постель. Даже с помощью моей магии такое будет весь день заживать. Зато завтра и следов не останется.
Он промыл рану и залез на тахту, попытавшись натянуть на себя одеяло.
– Одеялом прикрой только ступни ног, – скомандовала Ольга. – Ложись на левый бок, чтобы рана ни с чем не соприкасалась. Да не стесняйся ты так! Подумаешь – мужик в трусах! Я тебя, если забыл, во всех видах знаю.
– Взялась лечить, так лечи.
– А я, по-твоему, чем занимаюсь? Можно вылечить просто посидев рядом с тобой часа три-четыре, а можно и за полчаса любви. Там выброс энергии идет сумасшедший и все затягивается прямо на глазах, но разве от тебя дождешься? Придется сидеть.
– Меня и первый способ устроит. А ты, раз все равно сидишь, может быть, рассказала бы мне о мире Занги?
– Ты знаешь, ничего такого интересного в ее воспоминаниях, на мой взгляд, нет. Обычное племя кочевников, скучная и убогая жизнь. Она сама так, естественно, не считала по крайней мере до слияния со мной. Весь их мир застыл на уровне бронзы и развиваться дальше либо не желает, либо ему не дают.
– Кто не дает, сакты?
– Скорее всего. Это основной мир, который поставляет им рабов для самых разных надобностей. Кроме кочевников там есть и оседлые народы, много городов.
– А какие они сами внешне?
– Очень похожи на нас, но руки и ноги гораздо длиннее. Я, по мнению Занги, – коротконожка. Череп тоже более удлиненной формы. Самое главное это то, что каждый второй обитатель того мира в той или иной степени обладает магическими способностями.
– Что им не здорово помогает противостоять сактам.
– А что ты хочешь? Чтобы дикари могли сопротивляться звездной цивилизации?
– Ты о Занге говоришь как о посторонней. Как все-таки произошло слияние, что ты чувствуешь?
– Сложный вопрос, – задумалась Ольга. – Несомненно часть ее личности слилась с моей. Но чувствую я себя все-таки человеком. Может быть, это оттого, что мои человеческие качества проявляются в привычных для меня обстоятельствах?
– Ты хочешь сказать, что если попадешь в экстремальные обстоятельства и не сможешь справиться, может возобладать ее личность?
– Очень даже может быть. Но меня это больше не пугает. Она для меня больше не чужая, она часть меня. Я знаю всю ее жизнь, все ее радости и огорчения, все ее маленькие секреты, вообще все, что обычно помнят о своей жизни люди.
– Так это она меня ночью изнасиловала?
– Она посмотрела мои воспоминания и ей стало любопытно, захотелось все почувствовать самой, – засмеялась Ольга. – Я на такое не решилась бы. И знаешь, я ей благодарна. С тобой, наверное, только так и надо!
– Еще одна такая выходка, и мы расстанемся. Отдам тебе документы и все свои деньги – скатертью дорога! С твоими талантами ты не пропадешь.
– А не загнешься потом от тоски?
– Может быть и загнусь, но твоей игрушкой не буду.
– Глупый! – она прижалась головой к его плечу. – Это был единственный и последний раз, когда твое мнение по этому поводу в расчет не принималось. Обещаю, что подобного больше никогда не повторится. Но ты все-таки подумай, пожалуйста, и о моих интересах. Легко ли взрослой женщине, запертой в теле юной девушки, да еще на пару с инопланетной девчонкой, терпеть пренебрежение любимого человека? В Российской Империи вообще девушки выходили замуж в 13-15 лет, а возраст в 16 был введен, если я не ошибаюсь, где-то в середине девятнадцатого века. Если наши предки отгрохали такую империю, значит, не такие уж плохие были тогда законы. А если еще учесть акселерацию…
– Опять ты за свое! Я же попросил тебя подождать, неужели это так тяжело?
– Тяжело! – засмеялась Ольга. – Но я, так и быть, подожду. Ты надумал уже, чем будем заниматься завтра?
– Сходим, наверное, в компьютерный салон и возьмем для тебя офисный комп. Ты никогда не понимала геймеров, так что ничего навороченного покупать не будем. У меня дома оптика, так что возьмем еще маршрутизатор и подключим тебя к Интернету. Заодно подумай, чего мы с тобой еще не купили.
– Я подумаю. Слушай, а Яковенко у нас по-прежнему работает мэром?
– Откуда я знаю, работает он или нет? Но он последний, кого выбрали на эту должность. А тебе зачем?
– Ты моих бывших подруг знаешь только через одну. А в их числе числится и его жена. Когда я собиралась отсюда уйти, она серьезно заболела и, насколько я знаю, врачи ей не здорово помогли. Я, как и ты, не слишком люблю чиновников, но наш мэр из относительно порядочных. Если я помогу выкарабкаться его жене, он будет благодарен и в случае необходимости отработает. А нам с тобой такая поддержка может оказаться полезной.
– Жена говорила, что такое лечение может выйти тебе боком.
– Вообще-то, она тебе не соврала. Но разговор тогда шел только о ее подарке. После слияния мои возможности существенно возросли. Это по-прежнему не столь уж легкая задача, но отходняк будет гораздо легче, особенно если растянуть лечение на два-три дня.
– И как ты собираешься к ним подкатиться?
– Представлюсь племянницей твоей жены, которая попросила оказать помощь ее подруге. Разговор был полгода назад, но я тогда приехать не смогла. Учеба и все такое. В конце концов, я не обязана перед ними отчитываться.
– И когда планируешь нанести визит?
– Да завтра и планирую. Сходим за покупками, а потом ты займешься компом, а я к ним слетаю.
– Тогда завтра первым делом покупаем мобильник, чтобы ты всегда смогла меня вызвать, да и мне будет гораздо спокойнее. Как-то я за всеми этими шмотками забыл о связи.
– Как там твоя нога?
– Ты знаешь, гораздо лучше. Собственно, уже совсем не болит, а ссадина сверху взялась коркой.
– Не суй пальцы в рану! Она еще не полностью зажила, но процесс пошел. Можно я просто прилягу рядом? Не бойся, я не буду на тебя посягать, просто полежу. А можно я тебя немного обниму? Одной рукой? А к плечу прижаться можно?
– Ольга!
– Что Ольга?
– Сама знаешь что, убери руки!
– Ну что ты, дурак, и себя, и меня мучишь? Как можно быть таким жестоким? – она начала всхлипывать. – Не смогу я терпеть год. И полгода тоже не смогу! И вообще…
Всхлипывания перешли в рыдания.
– Оленька, милая, не плачь! – он начал целовать соленые от слез глаза, от глаз как-то незаметно перешел к губам, а когда опомнился, останавливаться было уже поздно.
– Изверг! – сказала довольная Ольга. – Довел, понимаешь, девушку до слез. Мне теперь каждый раз реветь, чтобы ты обратил на меня свое внимание? Или все-таки бросишь придуриваться?
– Игорь Юрьевич! К вам посетительница по личному вопросу, – доложил мэру нанятый недавно телохранитель, который подошел к выходной двери на звонок домофона. – По ее словам, родственница хорошей подруги вашей жены.
– Как назвалась?
– Ольгой Дробышевой.
– А имя подруги назвала?
– Да, тоже Ольга, но Славина.
– Помню такую, но она уже полгода как пропала. Ладно, Юрий, я сейчас сам подойду.
Он отложил книгу и прошел в прихожую к пульту домофона.
– Это мэр говорит. Повторите, пожалуйста, кто вы и цель визита.
– Ольга Дробышева, племянница подруги вашей жены. С полгода назад тетя просила оказать помощь своей больной подруге. Тогда у меня не было такой возможности, теперь появилась.