— Велика фигура, да дура; мал золотник, да дорог, — немедленно отбрил мой наезд литературно подкованный чертик.
— Без намеков, пожалуйста, — приказала я. — Так ты хочешь сказать, что мои одинокие новогодние каникулы — это тоже подарочек?
— А ты как считаешь?
Я ответила не сразу — думала. Еще утром я считала, что это просто невыносимо, и все праздники — псу под хвост. А теперь мне очень хотелось выписать на листок бумаги все негативные события, которые со мной когда-либо случались и даже через долгое время продолжали отравлять мне жизнь, и найти в каждом из них что-то полезное. Подарочек, так сказать! Мероприятие это, безусловно, требовало тишины, сосредоточенности и вдумчивости, и с этой точки зрения все складывалось как нельзя лучше.
— А я что говорил? — немедленно прокомментировал Пучеглазик. — Да ты порадуйся, что твой в Домбай укатил! А то бы сейчас то на телефон отвечала, то кормила его, то неслась куда-нибудь. А тут — столько времени для себя любимой!
— Правда твоя, — не могла не признать я. — Слушай, а ты такой разговорчивый в честь праздничка или всегда?
— Я — твое «второе Я», — доверительно сообщил Пучеглазик. — Со мной всегда разговаривать можно, и необязательно даже вслух.
— Мое «второе Я» — чертенок? — не поверила я. — Но почему?
— Слушай, ну ты же умная женщина, должна понимать, — с укоризной ответил он. — Это просто символ, чтобы не с пустотой разговаривать! На этом колечке мог болтаться кто угодно. Дракончик, ромашка, собачка, финтифлюшка какая-нибудь. А если болтаюсь я — так это значит, что именно такого подарочка тебе и не хватало! Я тебе добавлю огонька, энергии, драйва, перчика!
— Ну, спасибо, — сказала я — на этот раз вполне искренне. — Так значит, будем дружить?
— Будем. Мне, конечно, не очень нравится, что ты меня Пучеглазиком окрестила, но я, в принципе, уже привык.
— Отлично! — я мигом притащила ключи, сняла старый брелок — белого пластмассового котенка — и мигом прицепила Пучеглазика. — Вот видишь, я тебя признала, теперь мы с тобой неразрывно связаны и всегда будем вместе. По крайней мере, до конца этого года — точно.
— До конца года мы с тобой еще столько чудес натворим! — с воодушевлением пообещал мне Пучеглазик. — Это я тебе твердо обещаю.
— Но учти, я — не подарок, — честно предупредила его я. — У меня перепады настроения, депрессии, тяжкие сны, хвосты из прошлого, и все такое.
— Ничего, скоро ты забудешь об этой ерунде, — ничуть не испугался он. — И станешь ты, солнце, таким подарком, что каждый захочет тебя заполучить!!! Главное — не души своих порывов, делай то, что хочется.
— Ох ты ж! — восхитилась я. — Тогда за работу! Мне очень хочется отыскать подарки в том, что со мной происходило «до». А уж потом…
Я достала чистую тетрадку и ручку, разделила лист вдоль и крупно написала слева — СОБЫТИЯ, а справа — ПОДАРОЧКИ.
— Счастливого Рождества! — пожелала я себе, Пучеглазику, домбайским горнолыжникам и вообще всем на свете. Такое уж у меня было лучезарное расположение духа!
Подарочек второй
КРУГ СИЛЫ
— Хочешь что-нибудь получить — сначала это «что-нибудь» дай, — внушительно сказал мне Пучеглазик.
Мое «второе Я» оказалось очень словоохотливым (намолчалось, наверное, за годы невостребованности!), и поэтому теперь мы активно общались. В основном, конечно, я задавала вопросы, а Пучеглазик отвечал. Мое «второе Я», не в пример мне, уродилось неожиданно умным, хотя порою и говорило совершенно непонятные для меня вещи. Как вот, например, сейчас…
Перед этим я озвучила, что мне хотелось бы встретить Рождество не так, как обычно, а как-нибудь по-волшебному. Как именно, я себе не очень представляла. Вернее, представляла, но в этой замечательной картинке фигурировал мой домбаец, который, став на одно колено, переламывает свои лыжи о другое и, склонив голову, бросает обломки к моим ногам… А потом достает из кармана колечко с изумрудом и надевает мне на безымянный палец… И еще говорит мне, что больше никогда и ни на что меня не променяет. В общем, что-то в этом роде.
— Сказочница! — отреагировал Пучеглазик. — Фантазия у тебя — будь здоров! Только сюжет уж больно нереалистичный выбрала. Сама же знаешь, что ничего такого не произойдет. Он будет кататься, а ты… Что будешь делать — рыдать или..?
— Или! — быстро сказала я. — Не хочу рыдать, Новый год и так в слякоти прошел, ладно хоть соседей снизу не залила…
— Может, в гости к кому-нибудь? — предположил Пучеглазик.
— Нет, к друзьям и знакомым — не хочу, — сразу отказалась я. — Они про моего спрашивать будут, почему одна, да все такое… Не хочу рассказывать, и жаловаться тоже не хочу, и торчать среди счастливых пар живым укором — тоже.