— Ну так ты же сама хотела поработать над собой и изменить свою жизнь, от груза прошлого избавиться, от старых обид, — напомнил он.
— Вот знаешь, было бы здорово, если бы все — все! — эти ситуации закатать в рулончик или в ком, да запулить бы их куда подальше! И с концами!
— Так кто мешает? — удивился мой чертенок.
— А что, так можно? — недоверчиво спросила я.
— А что, кто-то запрещает?
— Действительно… Никто пока «против» не высказывался. Но погоди… а как это воплотить в жизнь?
— Нам понадобится туалетная бумага. Весь рулончик. Тащи!
— Зачем???
— Безобразничать будем! — объявил Пучеглазик. — Ты же хотела все ситуации в рулончик и подальше? Так слушайся меня!
Я не стала спорить и послушно потрусила в туалет за бумагой.
— Ну вот, принесла, — доложила я, вернувшись в комнату. — Что дальше?
— А дальше бери ручку и начинай записывать все, что хочешь запулить куда подальше. Один квадратик — одна ситуация. Целостность рулона сохранять! На все про все тебе десять минут. Время пошло!
Я без лишних споров достала ручку и стала строчить. Поскольку за последнее время память моя очень освежилась, я не задумывалась — все само ложилось на бумагу. Правда, писать было не очень удобно — все-таки материал специфический, но я справлялась. В десять минут я уложилась, и рулончика хватило, даже место осталось.
— Написала. А теперь это куда?
— Как куда? Обратно, на место. Туда, где взяла.
— А что с ней делать?
— А что с ней обычно делают? — фыркнул чертик. — Тебя учить надо?
— Ты хочешь сказать, я должна использовать это… по назначению?
— Не должна. Но можешь, если хочешь. Все неприятные ситуации — в канализацию, на утилизацию.
— А… ха… ах… аха- ха-ха! — меня прорвало на смех. — Извини, это у меня нервное… Ой, не могу! Ой, кажется я сошла с ума, какая досада! Что за ерундистика???
— По-моему, очень веселая ерундистика! — отвечал мне довольный донельзя Пучеглазик. — И буквальное исполнение твоего желания. Ты каждый раз отрываешь кусочек проклятого прошлого и превращаешь его в ничто. Одно движение руки — и бурный поток смывает его навсегда.
— Хорошо, я так и поступлю. Только бы никто не узнал, как я развлекаюсь на досуге, — все еще веселилась я.
— Погоди, ты еще мастер-классы давать будешь, — пообещал чертенок, вызвав у меня новый пароксизм веселья. Представляю себя в родной конторе, как я важно достаю из письменного стола рулон туалетной бумаги и начинаю излагать коллегам концептуальные подходы к утилизации застарелых проблем…
— Ну вот, теперь буду знать, куда и как отправлять все неприятности, — воодушевилась я. — Ты у меня просто чудо, счастье мое пучеглазое!
— Кстати… Знаешь, откуда взялось слово «неприятность»?
— Из словаря.
— А до того? Правильно, из жизни! И образовано оно от выражения «не принять». Приятность — принимаем, а не-приятность… Уже поняла, да?
— Ну, предположим. И что?
— А то, что приятность становится не-приятностью только тогда, когда ты ее не приняла. А принять надо! Она же послана в качестве подарочка, как тебе уже известно!
— Да помню я, помню! И что дальше?
— Ну, вот не приняла ты подарочек, обиделась, надулась… А дальше вступает в силу Закон Снежного Кома. Тебе Вселенная другой подарочек на эту тему подкидывает, только уже покруче — чтобы разглядела, не пропустила. Ты опять его расцениваешь как неприятность и обижаешься на судьбу — тогда тебе снова подарочек прилетает, уже побольше. Так вот твои обиды и растут, как снежный ком! А когда он больше тебя станет, считай, что ты из-за обиды уже и белого света не увидишь, так и станешь его впереди себя катить.
— Тяжеловато будет, — поежилась я, явственно представив себе, как я толкаю впереди себя неподъемный ком, увеличивающийся с каждым шагом.
— Ну так надо не давать обидам налипать! — выдал совет Пучеглазик.
— А если уже налипли? Если там уже не ком, а целая снежная баба?
— Ха! А это идея! — воодушевился Пучеглазик. — А может, тебе стоит ее слепить? Снега вокруг много, зима же…
— Слепить? А зачем? Что мне, так всяких не-приятностей мало?
— Ну какая ты непонятливая! — укорил меня он. — Закатаешь в ком все свои обиды, поработаешь над ними. Стало быть, примешь и уделишь им внимание, они обрадуются и станут приятностями. Детское волшебство — самое веселое и приятное занятие!
— Для дамы, разменявшей четвертый десяток? Ох, и глупею же я от тебя… — покачала головой я. — Катастрофа просто!