Обычно, на этом месте рассказа, как в том анекдоте, моя дочка спрашивает меня: «Папа, а ты умер?» И я утвердительно отвечаю: «Да!» Моя дочка не замечает иронии, а жена смеётся…
Я очнулся на следующее утро. Плечо ныло. Из-за тугой перевязи, мне казалось, будто вся моя левая сторона распухла. Я чувствовал усталость, но в целом, я был жив, и, кажется, уже не умирал. Врач заглянул ко мне в тот же вечер, заглянул всего один раз, и больше я его никогда не видел. Как я узнал, профессор Фридманн оплатил моё пребывание в больнице, но ни разу ко мне не заглянул. Я понимаю – его поджимала работа. Зато заглянула полиция, сняли показания и их я тоже больше не видел. Через неделю меня выписали, но участвовать на раскопе я, разумеется, уже не мог. Самолётом я улетел в Европу.
Студенты из университета встретили меня, как героя, пострадавшего во имя науки. Да, я пострадал, да зря; отстоять наши реликвии всё-таки не сумел. Лишь полгода спустя уже само малавийское министерство науки отбила у военных конфискованные ящики. Был ли при том кто-то наказан? – я не знаю.
А ещё я узнал некоторые подробности моего выздоровления. Оказывается, врач не сдался. Он пустил клич по больнице на поиски нужной группы крови среди пациентов и медперсонала. Донору врач пообещал двадцать американских долларов. Двадцать долларов за жизнь человека - как всё-таки мало я стоил. Но для Малави это были большие деньги - месячная зарплата. Отдав стакан крови, человек мог месяц ни о чём не заботится. И тем не менее, поиск донора равнялся поиску иглы в стоге сена. И случилось невероятное – донор нашёлся. Я не знаю, чья была эта кровь? Мужчины или женщины, африканца или заезжего мзунгу, но по каким-то невероятным вселенским законам в этой больнице случайно оказался человек с отрицательным резусом, и он согласился отдать мне немного своей крови.
Я не знаю, взял ли донор после этого деньги, или пожертвовал частью себя безвозмездно (вряд ли бы какой-нибудь малавиец отказался от такой большой суммы). Но я знаю точно, что на эти смешные двадцать долларов врач купил мне стакан крови. Мне не известны ни его имени, ни из какой он страны, но он не поскупился своим сбережением и преподнёс мне, случайному пациенту, этот маленький и очень важный для меня подарок – стакан жизни, из которого потом родились ещё две жизни, прыгающие вокруг меня и поминутно отвлекающие, но такие ценные в этой бесконечной вселенной.
Конец