— Тут тренируются магической самозащите, — объяснила Мона, указав. — Опытные члены учат новеньких.
Они остановились посмотреть. Учитель рассказывала ученикам, среди которых были и подростки, и люди за сорок, стоявшим перед рядом картонных коробок. По ее кличу они взмахивали руками. Три четверти коробок улетели в стену за ними. Учитель захлопала.
Мона улыбнулась.
— Класс новичков, как видишь. Ты знала, что большинство чеймонов, рожденных у родителей-людей, не учат использовать магию. Многие, особенно юные, живущие здесь, покинули семьи в поисках таких, как они. Некоторые даже не знали, кто они, пока мы их не нашли.
Пайпер моргнула. Она не знала.
— Этот класс тренировался пару недель. Их контроль быстро улучшается, — Мона пошла снова, теперь к кухне, где сидели за столом с едой люди. Две большие кастрюли кипели на плите, другие тарелки ждали голодную толпу на стойке. У нас много подростков, — продолжила Мона, указывая подбородком на пару девушек, обсуждающих что-то за едой. — Они часто убегают из дому, не ладя с людьми. Или, если не знают своей силы, не могут понять, что происходит, и ищут других в такой же ситуации.
Пайпер медленно кивнула. Это было понятно. Деймоны хорошо скрывались мороком на Земле, многие женщины могли и не знать, что на ночь оставались с деймоном. Откуда они могли знать, что у ребенка появится магия в пубертатный период? Пайпер росла, зная о деймонах и чеймонах, так что не задумывалась, каково чеймонам, рожденным в семье людей, в обществе людей. Особенно в сельской местности деймоны были редкостью, которую не ожидали, в существовании которых не были уверены.
— У нас есть сеть для брошенных младенцев, — Мона взглянула на Пайпер. — Когда мы их находим, мы отдаем их парам здесь. Мы не позволяем чеймонам рожать детей, так что многие рады приемному ребенку.
— Люди бросают своих детей? — пробормотала Пайпер. О таком она тоже не думала. Гаяне не позволяли своим членам иметь детей, ведь редкие чеймоны могли рожать — чаще всего они были стерильны, как мулы — и существовал риск в пятьдесят процентов родить дочь, что умрет, не дожив до подросткового возраста. Только Пайпер выжила с двумя родителями-чеймонами.
— Да, чаще, чем ты думаешь, — ответила Мона. — Многие не хотят детей-чеймонов, не понимают, что их партнер был деймоном, некоторых принуждают силой. Матери часто бросают младенцев в больницах. Мы забираем их, следим, чтобы ребенок рос в любви в обществе, где его принимают.
Она посмотрела на Пайпер, оценивая ее реакцию.
— А еще женщины-деймоны порой случайно беременеют. Большую часть их младенцев не находят, но тех, о ком мы слышим, мы тоже забираем.
Пайпер кивнула, не зная, что сказать. Она не была готова признать, что гаяне творили добро, после того, что они сделали прошлой ночью, но она честно не могла найти огрехов в их стараниях защитить детей-чеймонов и создать дома для брошенных чеймонов.
Они остановились рядом с длинным столом в банкетном стиле. Мона указала на комнату.
— Живущие здесь остались без дома. Многие из наших членов живут нормальной жизнью в обществе людей, но для тех, у кого нет дома, мы стараемся устроить место как можно лучше. Не идеально, но мы стараемся сделать как можно удобнее. У нас несколько таких общин в стране, — она похлопала по столу. — Почему бы тебе не поужинать? У меня есть дела. Подожди тут немного, и я заберу тебя.
— Ладно, — согласилась Пайпер. Выбора не было. Мона быстро обняла ее и ушла.
Ее две тени-стража сели чуть в стороне, взяли газеты из стопок на столе. Она посмотрела на них, щурясь, не веря им ни минуты. Один из них взглянул на нее, встретил ее взгляд темными глазами. Он был крепкого телосложения, со светлыми волосами, между блондином и пепельным каштаном. Он держался как тот, кто умел сражаться.
Они смотрели друг на друга еще минуту, а потом он повернулся к газете. Ее планы побега нужно было строить, учитывая его силу, она не хотела бы столкнуться с ним в бою. Он казался ей опасным.
Пайпер посмотрела на кухню, кусая губу. Длинная полоска стойки и множество шкафчиков и полок с тарелками и приборами.
— Эй.
Она обернулась. Девушка стояла рядом с ней, опустив плечи, в руках были две тарелки.
— Хм… хочешь еды?
Пайпер старалась не выглядеть слишком удивленной.
— Д-да, конечно.
Она приняла тарелку и пошла за девушкой к стойке. Они обслужили себя в тишине, выудили лапшу, томатный соус и салат, а потом сели за столом. Девушка робко посмотрела на Пайпер, нервно теребя светлую прядь волос, плохо расчесанных в начале дня. Она была в обычных штанах и футболке. Она осторожно передала Пайпер вилку.
— Я видела, что у тебя был тур, — сказала она так тихо, что Пайпер склонилась, чтобы ее услышать. — Поняла, что ты новенькая и не…
— Ты угадала, — сказала Пайпер, бодро улыбаясь. — Спасибо. Я не знала, где тут еда.
Девушка улыбнулась, круглое лицо расслабилось.
— Я Кайли.
— Я Пайпер, — она накрутила лапшу на вилку, подняла голову и поймала взгляд Кайли.
— Ты — дочь мисс Санто? — спросила девушка.
Пайпер постаралась не кривиться.
— Да, это я.
— Круто. Мисс Санто упоминала тебя пару раз. Она точно рада, что ты здесь. Когда ты прибыла?
— Рано утром.
— О, так ты только попала сюда. Я тут месяц. Я тоже новенькая.
— Почему ты здесь?
— Мама и отчим выгнали меня, когда меня отчислили из школы за взорванную парту.
Пайпер фыркнула со смешком и сунула пасту в рот.
— Зачем ты взорвала парту?
— Я не хотела. Родители запрещали мне использовать магию, но я не могла ею управлять. А учитель… обзывал меня, и я расстроилась, и… это случилось.
Пайпер знала, как ощущаешь себя, когда тебя унижают при учениках.
— Тут ты счастливее?
Лицо Кайли просияло.
— О, да! Все здесь меня любят. Я начну магические уроки с группой через неделю. Не могу дождаться.
— Это будет весело. Значит, твой биологический отец…?
Кайли хмуро посмотрела на миску.
— Должно быть, деймон, хотя мама не знала, когда его встретила. Она не любила говорить о нем.
— Прости. Ты, наверное, не любишь деймонов?
— Не люблю. Я никогда не встречала отца. Никто тут не знает своего родителя-деймона. Они делают детей и бросают. Это неправильно, как по мне. А они так делают. Это бессердечно.
Пайпер не могла с этим спорить. Она сосредоточилась на еде, ее мысли были полны идей и того, кто она еще не обдумывала раньше. Они с Кайли ели, комната начала заполняться. Люди с любопытством глядели на нее, новенькую, пока брали тарелки с едой и устраивались в гостиной с друзьями. Урок в другом конце комнаты закончился, и уставшие, но довольные ученики пошли за напитками, взволнованно говоря о прогрессе.
— Смотри, — вдруг сказала Кайли, ее глаза загорелись. — Разведчики вернулись.
Пайпер оглянулась на вход на этаж. Четверо в черном шагали по комнате к кухне.
— Разведчики?
— Да! Обычно они просто ищут брошенных и прочее, но в последнее время они заняты важным проектом. Надеюсь, моей магии хватит, чтобы стать разведчиком. Я бы хотела помогать спасать других чеймонов.
Большой проект, да? Знали ли местные жители о нападениях на Консульства? Эти разведчики, наверное, выбирали Консульства для уничтожения. Пайпер хотела повернуться к тарелке и доесть, но тут один из них поймал ее взгляд. Ярость закипела в ней, обжигая вены. Тревис.
— Пайпер, — он остановился рядом с ней, песочные волосы смялись от лыжной маски, что была на нем ночью, пока он разрушал ее дом, убивал ее подругу и похищал ее. Другие трое встали за ним. — Как тебе новый дом?
Кайли отпрянула от холодной враждебности в его голосе. Пайпер повернулась к нему, уперев спокойно локоть в стол, подавляя гнев. Брызги крови и падающая Киндра проигрывались в ее голове.