А ещё я всегда смогу пустить в ход свои зубы…
От этой мысли нервно хмыкнула, но отвергать не стала. Если придется, даже таким способом выжить не побрезгую. Тем более, что для меня это будет не впервой. Но данный вариант уже на самый-самый крайний случай. И совсем не из гуманных соображений. Всё-таки тащить в рот всякую инопланетную гадость не самая лучшая идея. Не факт, что жертва покусания не окажется ещё ядовитее меня.
Сжав в руке свое ледяное оружие, вздохнула и снова поднялась. Поморщилась от прострелившей ногу боли и медленно двинулась вверх, стараясь при этом надолго не упускать из вида водоем. Мало ли.
Когда наконец выбралась из низины, болели не только израненные ноги, но и руки, которыми приходилось цепляться изо всех сил за острые ледяные выступы, прокладывая себе путь наверх, в неизвестность.
Поднявшись наконец наверх, я ощутила себя покорителем Эвереста. Ни больше ни меньше. Тяжело дыша, огляделась и сердце пропустило удар. Не знаю даже, что именно рассчитывала увидеть, но точно не абсолютное ледяное безмолвие. Никого и ничего вокруг в пределах видимости, лишь снег и лёд. И ни единого признака цивилизации. Кажется с Антарктидой я попала в точку…
Порефлексировав пару мгновений, я пришла к простому решению - буду идти пока хватит сил. И надеяться, что эта планета всё же обитаема и на ней есть разумная жизнь. Я прекрасно понимала, что эта самая жизнь может оказаться агрессивной, но альтернатива была хуже. Остаться здесь и рано или поздно стать кормом водяного монстра. Или окоченеть и стать кормом. Может умереть от голода и жажды и снова стать кормом. В общем, хорошего в альтернативных вариантах было мало. А так, хоть какой-то шанс на спасение.
Ах да, забыла про ещё один альтернативный вариант. Тот, кто подбил нас с Ранмаром, может захотеть убедиться, что мы с ним действительно выбыли из списков живых. И попытаться завершить начатое. Ну, или адмирал захочет найти сына и прилетит сюда. А такое вот спасение в мои планы точно не входит. Адмирал темная лошадка и как он захочет использовать меня сейчас, когда его сына, скорее всего, уже нет в живых, я не знаю и предугадать не берусь. Попасть ему в руки - всё равно, что играть в русскую рулетку с собственной судьбой. Лучше я где-нибудь в этих снегах найду покой. И в таком контексте даже мысль быть потом кем-то съеденной уже не кажется чем-то страшным, тем более, что мне тогда уже будет всё равно.
Приняв решение, я почувствовала облегчение. И уже более бодро заковыляла вперёд, сжимая в руке ледяной осколок. Идти старалась по ледяной корке, избегая снежных участков. Не хотела оставлять следов, по которым меня могли выследить возможные преследователи.
Метров через двадцать показался небольшой заснеженный холм и я решила его обойти. А, обойдя, в ступоре замерла, уставившись на торчащие из сугроба ноги в знакомых берцах. И, кажется, эти ноги тоже были мне знакомы…
*****
-Нет, этот инопланетянин,- кряхтела я, пытаясь выдернуть подмороженную двухметровую морковку из снежной грядки,- к семейству кошачьих, несмотря на схожесть клыков, отношения не имеет никакого. Кошки всегда приземляются на лапы, а этот, Ранмар, как его там по батюшке, обязательно втыкается дурной головой в сугроб. А вытаскивать мне…
Может пускай торчит? Хоть какое-то разнообразие в этом унылом ледяном пейзаже.
Конечно же я шутила. Была у меня ещё на Земле такая привычка, многих знакомых нервирующая до чёртиков - в стрессовых ситуациях я начинала шутить. И юмор, зачастую, оказывался черным. Демид говорил, что так моя нервная система справляется со стрессом. Логичный вывод, не верить которому у меня причин не было. Да и Демид редко в чем-то ошибался. Почти ни разу за нашу совсем не короткую совместную жизнь...
Вот и сейчас я шутить начала не к месту. Хотя… Черт возьми, да в моей ситуации только шутить и остается! Не плакать и не истерить же в самом деле. А так - смех, говорят, продлевает жизнь. Всё польза.
Мышцы буквально трещали от натуги, дыхание снова сбилось, огнем горели израненные руки, да и порезы на правой ноге снова открылись и кровоточили, пропитав кровью ткань, но я упорно тащила этого инопланетного бугая из сугроба. Примерз он там что-ли?!
На самом деле мне было не смешно ни капли. Было страшно. Страшно, что вытащу Ранмара сейчас, а вместо головы у него одно кровавое месиво. Любой нормальный человек на его месте, упав с огромной высоты прямо головой в покрытый твердой снежной коркой сугроб, именно так бы и выглядел. Надежда у меня была лишь на то, что он как бы не совсем человек. Точнее, вообще не человек. Да и тот странный "пузырь" всё ещё стоял перед глазами. Если на мне благодаря ему ни царапины, то может он и Ранмара защитил?