— Ладно, — я выравниваю дыхание, притормозив у кафе, и отстегнув ремень безопасности, прохожусь ладонью по лицу. — Так что там с твоей Миланой?
— Она приезжает восемнадцатого. К сестре. Она учится здесь. Мы хотели вместе съездить на Воробьевы горы. Погулять. Я даже скейт взял.
— И что от меня требуется?
— Отвезти. И ее забрать от сестры. Посидишь в кафе, пока мы покатаемся, а потом отвезешь обратно.
— Я что-то вроде крестной феи?
— Ну пап! Мы с ней неделю планировали. Потом неделю уговаривали ее сестру. Когда еще так повезет? — Семен избавляется от ремня, и поворачивается на кресле, подогнув одну ногу под себя, и смотрит с такой надеждой, что я не могу ему отказать. Слишком часто меня не оказывалось рядом, чтобы сейчас разбить еще одну мечту этого жизнерадостного подростка.
— Договорились. Только чтоб были у меня на глазах.
— Так точно! — он прикладывает к голове ладонь, отдавая честь, а я треплю его за плечо, и смеясь, киваю головой на улицу, уже и сам изрядно проголодавшись.
Сергей
Я не люблю Москву. Не люблю суету, гул, вечно шумящие клаксоны автомобилей. Терпеть не могу высокие здания, в которых приходится тратить по несколько драгоценных минут, чтобы добраться на лифте до нужного этажа, попутно выпуская других трудяг, столпившихся в кабинке. Знаю, что мог бы давно перебраться в мегаполис, поселиться в шикарном особняке в Барвихе, а потом часами читать газеты, добираясь по пробкам до своего офиса. Но я верен своим привычкам, предпочитая сталкиваться со столичной жизнью лишь тогда, когда этого требует дело. К примеру, как в этот раз. На мне дорогой костюм цвета берлинской лазури, тщательно выглаженная рубашка и галстук, мои ботинки до блеска начищены, и при желании в них можно увидеть свое отражение, если нагнуться достаточно низко… Я пунктуален. Не в моих правилах опаздывать на деловые встречи, поэтому я неторопливо потягиваю кофе, на редкость мерзостный и горький, но делаю вид, что доволен, не желая пугать собравшихся своими “лучшими” проявлениями. Если бы девушка, приготовившая эту бурду, трудилась на меня, сегодня ей пришлось бы пополнить ряды безработных. Возможно, я слишком категоричен, но, зарабатывая на жизнь своим трудом, воспитал из себя довольно требовательного руководителя. Во всем должен быть порядок. Начиная от скрепок и карандашей на рабочем столе, заканчивая умениями и навыками персонала.
— Маргарита Олеговна немного задерживается, — хитрый и, на мой взгляд, скользкий мужчина, занимающий кресло генерального директора, в сотый раз протирает пот над верхней губой, при этом шумно вздыхая. Мы ждем уже двадцать минут. И это еще одно испытание для моих нервов. Мне доводилось отменять сделки с людьми, неспособными элементарно вовремя явится, поскольку я не понимаю, о каком плодотворном сотрудничестве может идти речь, если человек не в состоянии правильно распорядится своим временем?
— Может быть, еще кофе? — Григорий Петрович, ослабляет галстук и когда поворачивается ко мне спиной, желая вызвать секретаршу по внутренней связи, я замечаю, что его светлый пиджак безобразно взмок в области лопаток.
— Воздержусь, — отвечаю под аккомпанемент открывающейся двери и цокот женских каблуков, но не тороплюсь переводить свой взгляд на опоздавшую, со скукой глядя на лежащие передо мной документы, которые, кажется, успел заучить наизусть. Вот она деловито присаживается напротив, кивая своему знакомому, вот поправляет ворот своего платья и касается пальцами прически, желая проверить, все ли в порядке, вот улыбается, не сводя с меня глаз… Приторно и как-то натяну. Скрипник — женщина лет тридцати трех, довольно приятной наружности и миниатюрной комплекции. Она наверняка знает, как понравиться мужчине, умело пользуясь дамскими уловками. Я не могу сказать, что она выдающаяся красавица, или, напротив, слишком скучная и непримечательная. На мой взгляд, таких, как она характеризуют только одним словом — обычная. Таких миллионы бродят по улицам, с кем-то вам доводилось работать, неоднократно пересекаться в подъезде. Кто знает, может быть в ней и таится загадка, которая привлекла в свое время Андрея, но я не ловлю себя на желании ее разгадать.
— Здравствуйте, — не знаю, ждет ли она, что я поцелую ее руку, привстав со своего стула, но если она решила, что сейчас я начну сыпать комплиментами, то глубоко заблуждается. Для меня в делах нет полового признака, хотя, окажись на ее месте другая, я бы, возможно, галантно ее поприветствовал. Но не сейчас, когда я прождал эту дамочку двадцать минут, а она даже не удосужилась извиниться.