Он оглянулся назад, задорно подмигнул своему поссажиру и ткнул пальцем в лобовое стекло, указывая на стремительно приближающийся щит дорожного указателя с направлением на аэропорт имени Кеннеди. Эдди пожал плечами и смолк.
Машина свернула с магистрали, промчалась по петляющим развилкам приаэропортных дорог и наконец остановилась около терминала авиалиний “Jet Blue”.
- Слава тебе Господи, - еле слышно выдохнул Эдди, вынимая из внутреннего кармана пиджака портмане.
Таксист хмыкнул, раскрывая толстый потрепанный блокнот. Он достал из солнцезащитного козырька карандаш и принялся старательно записывать что-то в блокнот.
- Возьмите, пожалуйста, - промямлил измученный дорогой и жарой пассажир, протягивая таксисту десятидолларовую банкноту. - Это чаевые...
- Не нужно! – отмахнулся тот. – Уплаченно. Ноу мани, ноу… андерстанд?.. Мне чужого не надо. Думаешь, Петрович совсем бессердечный? Так нет! Попарил я тебя, шоколадка… Понимаю… Погоди, вот запишу, что, мол, довез тебя …хех, живым, и пойдешь себе с Богом.
Желая поскорее выбраться из салона-душегубки, Эдди дернул за ручку двери, но последняя не поддалась. Бросив вопросительный взгляд на таксиста, мужчина попытался открыть дверь снова, но и в этот раз результата не добился. Заметив манипуляции своего пассажира, таксист сердито нахмурился.
- Погоди ты двери рвать! – рявкнул он. – Не видишь что ли, не работает! Сейчас выйду и выпущу тебя… Система нипель! Войти можно, выйти нельзя.
Петрович громко рассмеялся, демонстративно пару-тройку раз прихлопнув ладонью правой руки по сжатой в кулак левой. Затем он неторопливо выбрался из машины и походкой бывалого моряка, в развалочку направился в обход, к задней правой двери. Эдди снова оттер лоб платком, в ожидании водителя, провожая того взглядом через мутное заднее стекло.
В этот же момент кто-то торопливо подошел к машине справа. В раскрытое окно протянулись две чернокожие руки, удерживая какой-то сверток из плотной ткани. Руки опустили свою ношу на колени Эдди и быстро убрались прочь. Все, что успел заметить запертый в такси мужчина – это многочисленные плетенные цветастые браслетики на запястьях обеих рук и свисающие откуда-то сверху толстые косички-дреды.
- Эй, ты! – крикнул мужчина, автоматически придерживая сверток на коленях, но неизвестный резко развернулся и пошел прочь от машины. – Стой!
Мужчина снова дернул ручку двери, но та по-прежнему оставалась запертой. Эдди обернулся, но обзор в заднее стекло закрывала поднятая вверх крышка багажника – таксист доставал чемоданчик своего пассажира. Безнадежно опустив глаза, мужчина тяжело вздохнул. В этот же момент сверток шевельнулся, издав некий звук, похожий на чих.
- О, Боже! – вскрикнул Эдди, убрав руки прочь. – Что это?
Сверток снова чихнул. Осторожно приподняв край, мужчина встретился глаза в глаза с крошечным чернокожим ребенком, радостно улыбающимся ему.
- Ребенок?!
Эдди снова рванул дверь, выглянул в окно, ища взглядом по многочисленным прохожим среди провожающих и улетающих, но незнакомец исчез.
- Стой! – зачем-то заорал мужчина, ломясь в закрытую дверь такси.
- Тише ты, истерик! – строго рявкнул на него подошедший водитель. – Сейчас открою…
Едва Эдди вырвался наружу, причем чуть не сбив с ног стоящего с его чемоданчиком таксиста, он рванул то в одну сторону, то в другую, в надежде выследить запомнившиеся ему дреды.
- Эка ж перегрелся, бедненький, - откровенно пожалел пассажира Петрович, тем не менее осматривая дверь своего такси изнутри, не сломал ли тот чего-нибудь еще. – Ну, бывай… Как там? Хавай гуд флайт.
Водитель отставил чемоданчик на бордюр, захлопнул дверцу такси, обошел машину и забрался в салон.
- Эй, подожди! – заорал Эдди, заметив, что такси медленно катиться вперед.
Подскочив обратно к машине, он хлопнул по крышке багажника. Задние габаритные огни мгновенно вспыхнули и такси остановилась. Мужчина нагнулся и крикнул в недра салона.
- Подождите, пожалуйста! Что мне с этим делать?
- Чего говоришь? – переспросил таксист по-русски. – Не понимаю я. Ноу инглиш.
- Черт побери! – рявкнул Эдди, понимая, что никакой пользы от неговорящего по-английски таксиста не будет.