– Поля! Это кто? – бурчит недовольно будущий муж.
– Мама, спи.
– Уснешь с тобой.
– Ну да, лучше не спи. Собирай чемоданы, вылет через четыре часа.
– Угу, – мычит старший лейтенант Петров, натягивая на загорелые широкие плечи одеяло.
Несусь в ванную, по дороге пытаюсь, завязать пояс от халата. В утробе кафельной комнаты выкручиваю до упора вентили, отвечаю на звонок:
– Вита, привет!
В трубке слышу странные звуки, похожие на плач.
– Виточка, что случилось?
– Полиночка, произошло самое страшное, что только могло произойти… – дальше бурные всхлипывания.
У меня дрожат руки, ноги, губы. Присаживаюсь на узкий край стиральной машины, шепчу сквозь слезы:
– Мама?
– Нет!
– Папа?
– Нет!
– Виски?
– Нет! Красовский…
– Виталина, с ним что-то случилось?
Рыдает в трубку, молчит.
Какого морского дьявола, у них там произошло? Меня уже всю трясет как перегретый электрический чайник.
– Он меня уволил?
– Хуже! Всё намного хуже…
– Успокойся. – Включаю старшую сестру, хотя в реале всё наоборот. И сейчас мне льстит, что впервые не Вита спрашивает моего совета и ждет помощи, а я пытаюсь ей их дать и оказать. – Мы с Петровым прилетаем ночью, сразу обменяемся, вернешься домой, и всё плохое останется позади.
– Не останется, – хрипит в трубку Виталина, – я за эти семь дней столько накуролесила, что мне нужны еще хотя бы семь дней, чтобы всё исправить. Понимаешь?
– Не совсем, ты хочешь остаться на моем месте еще на неделю? – уточняю я, пытаясь просчитать свое призрачное будущее.
– Да, мне нужна еще неделя!
Я вся на нервах, дергаю пояс и цежу:
– Вита, ты понимаешь, что, когда мой Петров увидит тебя, поймет, что ты – всего лишь подкидыш, подмена. У него возникнет ко мне миллион вопросов! И если накроется наша свадьба, и Ваня меня бросит, я тебя убью! – я нереально разозлилась.
Похоже, наша дурацкая забава «Притворись мной, я буду тобой» на этот раз закончилась взрослыми проблемами.
Мама в детстве всегда не любила эту нашу игру, особенно переживала за бабушку с дедушкой, когда мы устраивали им розыгрыши, а затем сами валялись в траве, держась за животы. Правда, это было так давно, пока нас не разлучили…
– Может, пришло время всё рассказать Петрову? – интересуется Вита.
– Да неужели?! Я сама не решилась, и ты мне помогла, подставив меня? – дерзко отвечаю сестре.
Голова раскалывается на мелкие черепки.
Представляю, как выхожу из ванной, подхожу к любимому мужчине, целую в губы, скольжу пальцами по мускулистой груди, и заявляю:
– Милый, прости, так вышло. Я обманула тебя и всех вокруг. Я та самая Полина Андреева, дочь того самого Игоря Андреева – главного мецената и богача нашего города. Почему до этого нагло врала, что всего лишь однофамилица? Почему в поисковой системе не пробивается эта информация?
Так нужно для дела! Отец позаботился. Зачем всем подряд в полиции знать, что мой отец отдаст за выкуп дочери любые деньги. Да, если, в криминальном мире узнают, чьи гены во мне текут на самом деле, то все потеряют покой.
Я из живого «залога» не вылезу.
А так каждый из нас живет своим тесным мирком – мы с мамой Марией – на земле, папа с Витой обитают где-то там, в параллельном мире.
И мы никогда не должны были пересечься!
НИКОГДА!
Богатые – они небожители, пешком не ходят, в метро не ездят, супермаркеты не посещают, живут за городом.
Виталина – художница, 3Д-дизайнер, бизнес вумен, папа – тот вообще с другой планеты.
Я – езжу на трамвае, живу в простом районе Москвы, работаю в «ментовке».
Наши шансы встретиться и перекреститься были равны нулю!
Пока четыре года назад судьба не решила нас соединить в единое целое.
А потом в моей жизни случился майор.
И я захотела в отпуск во внеурочное для босса время.
Красовский меня жестоко обломал!
Пришлось выкручиваться. Решились с сестрой на подмену. Всего-то на недельку).
А-а-а! – от бессилия кусаю голубой лак на ногте.
Вита притихла, затаилась, ждет. Зараза любимая знает меня как облупленную.
Мой взгляд блуждает по моему отражению в зеркале, за время отдыха я сильно изменилась. А может, любовь и мой мужчина украсили меня.
Я расцвела – длинные шоколадные волосы каскадом срываются на оголенную загорелую спину, а карие глаза, обрамленные пушистыми ресницами, блестят и янтарные искорки прожигают мою броню из нерешительности насквозь.
Нет! Я слишком сильно люблю Петрова, не буду рассказывать ему правду о своем происхождении и немаленьком состоянии. Вдруг он не поймет, обидится, уйдет!