Майрон не верил своим ушам.
– Однако эксперт по почеркам не подтвердил, что запись на конверте сделана Линдой.
Но Майрона беспокоило иное. Линда долго ждала его в «Мэрионе». Потом они вместе направились к ее машине. И вместе обнаружили палец. Окружной прокурор непременно вцепится в данную деталь. Зачем она ждала Майрона? Прокурор объяснит: ей был нужен свидетель. Она сама подбросила палец в свой автомобиль – это легко сделать, не вызвав подозрений, – а затем отыскала доверчивого простофилю, который заметил его вместе с ней.
Встречайте Майрона Болитара, короля простофиль!
Разумеется, Виктория Уилсон позаботилась о том, чтобы прокурор не услышал от него эту историю. Майрон – адвокат Линды. Теперь он не может говорить. Никто ничего не узнает.
Да, Уилсон – отличный адвокат. За исключением одной детали.
– Отрезанный палец, – пробормотал Майрон. – Вот ключ ко всему. Кто поверит, что мать могла отрезать палец собственному сыну?
Виктория взглянула на часы:
– Пора пообщаться с Линдой.
– Нет, подождите. Вы уже второй раз пытаетесь увильнуть от ответа. Почему вы ничего мне не рассказываете?
Она перекинула сумочку через плечо.
– Идемте.
– Послушайте, мне надоело, что меня дергают за ниточки.
Виктория Уилсон кивнула, но не ответила и даже не замедлила шага. Майрон проследовал за ней в камеру. Линду переодели в ярко-оранжевую тюремную робу. На руках блестели наручники. Она бросила на Майрона отчужденный взгляд. Ни приветствий, ни радости, ни объятий.
– Майрон хочет знать, почему я думаю, будто отрезанный палец нам не поможет, – заявила Виктория.
Линда посмотрела ему в лицо. На ее губах появилась грустная улыбка.
– Я полагаю, это понятно.
– Да что здесь происходит, черт возьми?! – вскипел Майрон. – Я знаю, что ты не могла отрезать палец своему сыну.
Линда продолжала грустно улыбаться.
– Я этого не делала, ты прав, – произнесла она. – Но только наполовину.
– Что значит «наполовину»?
– Ты сказал, что я не отрезала палец своему сыну, – промолвила Линда. – Но Чэд не мой сын.
Глава 36
В голове Майрона снова что-то вспыхнуло.
– Я бесплодна, – объяснила Линда. Она произнесла это слово почти небрежно, но в ее глазах было столько горечи и боли, что Майрон вздрогнул. – Врачи объяснили, что мои яичники не могут производить яйцеклетки. Но Джеку хотелось иметь ребенка.
– Вы нашли суррогатную мать? – тихо проговорил Майрон.
Линда перевела взгляд на Викторию.
– Да, – ответила она. – Хотя это было не совсем честно.
– Все произошло вполне законно, – возразила Уилсон.
– Это вы для них устроили? – спросил ее Майрон.
– В юридическом смысле – да. Усыновление было полностью легальным.
– Мы хотели держать это в секрете, – продолжила Линда. – Вот почему я так рано вернулась из тура, не показывалась на людях. Суррогатная мать не должна была даже заподозрить, кто мы такие.
Еще одна вспышка.
– Но она узнала?
– Да.
– Это Дайана Хоффман?
Линда была слишком утомлена, чтобы удивляться.
– Как вы догадались?
– Просто сообразил. – А иначе зачем Джек стал бы нанимать ее в качестве кэдди? И почему ее так задело решение Колдренов не обращаться в полицию? – Как она вас нашла?
Ему ответила Виктория:
– Я уже сказала, что все было сделано легально. По новым законам об охране тайны получить информацию о приемных родителях не составило труда.
– Вот почему ты не могла развестись с Джеком. Он являлся биологическим отцом. На бракоразводном процессе он имел бы преимущество.
Линда опустила голову и кивнула.
– Чэд знал обо всем?
– Нет, – прошептала Линда.
– По крайней мере ты так думаешь, – заметил Майрон.
– Что?
– Ты не знаешь наверняка. Может, Джек ему рассказал или Дайана. Вероятно, из-за этого все и началось.
Виктория скрестила руки на груди.
– Не понимаю, к чему вы клоните, Майрон. Допустим, Чэд узнал. Какое это имеет отношение к похищению и к убийству его отца?
Майрон покачал головой. Хороший вопрос.
– Надо подумать. Полиция уже в курсе?
– Насчет усыновления? Да.
Кое-что стало проясняться.
– Значит, теперь у прокуратуры есть мотив убийства. Обвинение заявит, что Линду беспокоили планы Джека насчет развода. И она убила его, чтобы сохранить сына.
Виктория Уилсон добавила:
– А тот факт, что Линда не является биологической матерью ребенка, можно разыграть с двух сторон: или она любила сына так сильно, что убила ради него мужа, или, понимая, что на самом деле он ей не родной, хладнокровно отрезана ему палец.
– В любом случае палец нам не поможет.
Виктория кивнула.
– Можно мне кое-что сказать? – попросила Линда.
Они обернулись и посмотрели на нее.
– Я больше не любила Джека. И я сразу тебе об этом сказала, Майрон. Вряд ли бы я стала это делать, если бы собиралась убить его.
Логично.
– Но своего сына я люблю больше жизни. Думать, что я могу его изувечить лишь потому, что я приемная, а не биологическая мать, – полная чушь. Я обожаю Чэда так же, как любая мать обожает свое дитя. – Она замолчала, с трудом переводя дыхание. – Я хочу, чтобы вы оба знали об этом.
– Мы знаем, – отозвалась Виктория. Она добавила: – Давайте присядем.
Когда все опустились на стулья, Уилсон продолжила беседу:
– Пока рано касаться данной темы, но мне хотелось бы поговорить об «обоснованном сомнении». В версии обвинения есть большие дыры. Я собираюсь их использовать. Но было бы неплохо услышать альтернативные версии насчет того, что могло произойти.
– Иными словами, – вставил Майрон, – насчет других подозреваемых.
– Да, именно об этом.
– Наверное, у вас уже есть подходящая кандидатура?
Уилсон холодно кивнула:
– Есть.
– Тэд Криспин?
На сей раз удивилась даже Линда. Лишь Виктория осталась невозмутимой.
– Да, он подозреваемый.
– Тэд нанял меня вчера вечером, – объяснил Майрон. – Так что беседа о нем ведет к конфликту интересов.
– Тогда не станем о нем говорить.
– Я не уверен, что это правильно.
– Вы можете от него отказаться, – заметила Виктория. – Линда наняла вас первой. У нее преимущество. Если вы чувствуете, что возник конфликт, то должны позвонить мистеру Криспину и сообщить, что не можете больше представлять его интересы.
Она загнала его в тупик. Ловко.
– Давайте обсудим других подозреваемых, – предложил Майрон.
Виктория кивнула. Победа осталась за ней.
– Давайте.
– Во-первых, Эсме Фонг.
Майрон изложил им причины, по которым ее можно считать подозреваемой. У Виктории по-прежнему был сонный вид; Линда вскипела от бешенства.
– Она соблазнила моего сына? – выкрикнула она. – Эта сучка втерлась ко мне в доверие и совратила Чэда?
– Похоже, что так.
– Господи, значит, вот почему Чэд был в том грязном отельчике?
– Да…
– Ладно, ладно! – перебила Виктория. – Мне это нравится. У Эсме Фонг был мотив. И возможность тоже. К тому же она одна из немногих, кто знал, где находился Чэд.
– Правда, у нее есть алиби, – заметил Майрон.
– Но не очень убедительное. Она могла выбраться из отеля. Например, переодеться или выскользнуть наружу, пока Мигель был в туалете. Короче, я ее беру. Кто еще?
– Ллойд Реннарт.
– Кто?
– Бывший кэдди Джека, – объяснил Майрон. – Который помог ему продуть чемпионат.
Виктория нахмурилась:
– Почему он?
– Есть совпадения. Джек вернулся в то же место, где когда-то с ним случилась катастрофа, и все началось сначала. Вряд ли это случайность. Уволив Реннарта, он разрушил его жизнь. Ллойд стал пить. В автомобильной аварии погибла его жена.
– Что? – воскликнула Линда.
– Да, это случилось вскоре после турнира. Ллойд сидел пьяный за рулем. Он разбил машину и погубил жену.