– Давайте представимся друг другу, – предложил я. – Вам, должно быть, известно мое имя.
Девушка с интересом посмотрела на меня.
– Да? Уж не хотите ли вы сказать, что вы знаменитость?
– Я похож на знаменитого человека?
– Кто вы? – Это была уже не та Лили, которую я знал. В ней появилось что-то человеческое, какое-то любопытство, волнение.
– Мое имя, – сказал я, внимательно наблюдая за ней, – Сергей Зиновьев.
Она отреагировала совершенно иначе, чем когда-то Геннадий Светлаков. Я сразу понял, что мое имя раскрыло ей, кто я. Вначале она с недоверием глянула на меня, затем посмотрела мне в лицо более пристально, словно удостоверяясь, тот ли я, за которого себя выдал.
– Так вот почему вам понадобилось знать мое мнение о той книге?! – воскликнула она. – Понятно! А я сказала, что эта книга мне не понравилась.
– Именно так. Мне нужно было знать правду, я я узнал ее.
– Я ходила на вашу пьесу... забыла название. Я была в театре с Даниилом, но сидела за колонной и видела только половину постановки.
– С Даниилом?
– С мужем.
– А ему пьеса понравилась?
– Да. – Днвушка посмотрела на меня и замолчала, а потом сказала: – Пожалуй, и я представлюсь вам… Я Полина Семенова.
– А не Лили?
– Если это имя вам больше по вкусу, зовите меня Лили.
– Хорошо… хотя мне больше нравится имя Полина. Оно подходит вам. Впрочем, имя Лили тоже подходит.
В глубине души я радовался. Все шло прекрасно: я не ожидал, что за одну встречу так много узнаю о ней. Не проявляя излишнего любопытства, я переменил тему разговора. Я не хотел, чтобы у Лили-Полины создалось впечатление, что я сую нос в ее личную жизнь.
Обед прошел очень оживленно. Я с интересом выслушивал меткие и остроумные замечания о людях, сидящих поблизости от нашего столика. Особенно хорошо она разбиралась в мужчинах. Достаточно ей было мельком взглянуть на какого-нибудь представителя сильного пола, как она делала весьма интересные предположения о его профессии и характере. У меня, естественно, не было возможности проверить, права ли она в своих умозаключениях, но ее замечания были очень убедительны.
13
После обеда мы отправились в кино. Фильм, как я и думал, Лили понравился. Во время перерывов мы быстро выпивали какой-нибудь коктейль и спешили на свои места. В последний перерыв, когда я и моя спутница, выпив очередную порцию, отошли от бара, я почувствовал, как кто-то тронул меня за рукав и, оглянувшись, увидел Константина Снегирева.
– Как вам фильм?
Я готов был задушить его. Он наверняка расскажет Свете, что встретил меня.
– Просто великолепен, – сказал я, здороваясь с ним.
Он посмотрел на Лили.
Затем толпа разделила нас троих, мы с трудом выбрались.
– Твой знакомый?
– Это Снегирев - писатель.
– Ничего, что он видел нас вместе?
Я покачал головой.
– А какое ему до этого дело?
Лили стрельнула в меня глазами, но промолчала. Я все время думал о том, что скажет на это Света.
Нам повезло, и мы вышли из кинотеатра одними из первых. Мы сели в такси и поехали снова в бар.
– Хотите выпить перед тем, как мы расстанемся?
– Пожалуй.
Мы вошли в тот же самый бар и довольно долго оставались там. Мы много выпили, но Лили была трезвехонька. Я почувствовал, что опьянел, и решил больше не пить.
– Теперь по последней и поехали. Хотите выпить что-то другое?
– Зачем?
– Чтобы посмотреть, как оно на вас подействует.
Если бы не ее блестящие глаза, можно было бы подумать, что она абсолютно трезвая.
– Хорошо, – согласилась она.
Я заказал двойную порцию водки.
– А себе? – спросила моя собеседница, глядя на меня непонимающе.
– Я пас.
Она залпом выпила алкоголь, не оставив в стакане ни капельки.
Я знал, что отвезу Лили домой. Что будет дальше и как будет, я старался не загадывать, считая напрасным трудом: эта девушка поступит так, как ей вздумается.
Мы вышли из бара и сели в такси. А подъехав к дому, я услышал спокойные слова, прозвучавшие приглашением:
- Можете отпустить машину, сегодня она вам не понадобится.
Пока я расплачивался с таксистом, Лили успела открыть дверь дома и ожидала меня в прихожей. Я поднялся наверх по лестнице вслед за ней. Мы вошли в спальню, и она тут же зажгла свет.
– Вот мы и пришли, – сказала она, и я почувствовал в ее голосе какую-то нерешительность. Стояла Лили, не глядя на меня, так повернув голову, что ее подбородок почти касался плеча, правая рука с растопыренными в виде буквы «у» пальцами покоилась на груди, словно защищаясь от нападения, левой рукой она придерживала локоть правой. Я взял девушку за плечи и слегка сдавил их. У нее были красивые, хрупкие плечи. Настолько хрупкие, что пальцы мои, охватив их, встретились. Лили не шелохнулась. Несколько секунд мы сохраняли ту близость, которая щемящим воспоминанием останется во мне навсегда. Но такой близости мне было недостаточно.