От такой неожиданной откровенности Сергей невольно смутился. Ирина, конечно, расценила его замешательство как неуверенность в его же собственных угрозах в адрес Виктора, которые он высказал день назад. Всё это было только бахвальством, чтобы соблазнить её ?! Взгляд её дрогнул от досады, как от тронутой где-то в глубине души минорной струны. Она сделала такой жертвенный шаг ради него, на который он же её и спровоцировал, а в ответ – одна только трусливая растерянность. Лгун, негодяй, ничтожество!!!
- За это я не только выпью, но даже и напьюсь, - сдержанно ответил Сергей, понимая, что запоздалый восторг прозвучит ещё более фальшиво.
Впрочем, уже было поздно: кинув свой пробный камень, она расслышала гулкий звук его пустой души.
- Как он мне отвратителен, - горько проговорила она, когда выпила. – Но теперь всё, решено… И эта бутылка открыта…
Сергей взглянул на бутылку недоумённо.
- Это коллекционная бутылка французского шампанского, урожая 1971 года. Такую уже не купишь. И я не могу её вернуть в бар, а он не поверит, что я распила эту бутылку с подругой, - объяснила она. – Ну-ка, плесни ещё! – отчаянно воскликнула она, освобождаясь от страха перед нестерпимым желанием избавиться от тягостных уз Виктора, несмотря на то, что ничего не получала взамен, и даже остро испытав новый обман со стороны того, кто нагло пробудил её надежды и тут же их растоптал, едва получив её.
Они оба друг друга стоили – эти самолюбивые и циничные кобели, только каждый на свой манер. Правда, Сергей в силу своего темперамента и молодости был куда приятнее.
Снова пили шампанское. Ирина переменилась, стала вести себя развязно, в пеньюаре сидя на диване, одну ногу подобрала под себя, а другой, поднятой и согнутой, водила, размыкая ложбинку между ляжек в полоске ажурных трусиков. Сергей попытался склонить её очередному соитию, но она небрежно отстранила его.
- Ты ещё не забыл о своих клятвах? – спросила она вместо этого.
- О каких именно?
- О том, как зарекался отомстить Виктору и меня защитить от него, если потребуется.
- Я его голыми руками в клочья раздеру. Только скажи.
- Но мне нужно не это…
Она с секунду помолчала, потом пристально взглянула в его глаза.
- Видишь ли, эта квартира зарегистрирована на его дальнего родственника. Я случайно нашла здесь тайник, где он хранит свои сбережения. Отдел по экономическим преступлениям, видно, ещё не пронюхала про эту квартиру, потому как примерно месяц назад бойцы нагрянули с обыском туда, где он прописан, но ничего не нашли. Если эти сбережения исчезнут, то вряд ли он будет заявлять в милицию. Деньги то с левых доходов.
Опьянённый Сергей не мог сразу поверить в то, что она предлагала ему.
- Ты что, обокрасть его хочешь? – изумился он.
- Вот именно, - ответила она с мефистофельской улыбкой.
- Ты шутишь!
- Нисколько, - произнесла Ирина сухо.
- Позволь, но мне и на воле не плохо живётся.
Она взглянула на него с хитрой, сомнительной улыбкой, как бы спрашивая, что ты, мол, завираешь про то, какая у тебя удачная судьба.
- Мне незачем рисковать, мне вполне хватает на жизнь, - добавил Сергей.
- Нет здесь никакого риска. У Виктора сейчас шаткое положение в компании: президент хочет избавиться от него. Первый звонок уже прозвучал, того и гляди, он окажется под арестом. Основную часть средств он сплавлял в заграничные банки, а здесь – то, что ему нужно на чёрный день, да на покупку чиновников. Тебе и мне этого будет достаточно, чтобы прожить в Москве года три безбедно. В свой спившийся мухосранск я возвращаться не намерена.
Она предлагала совершить преступление так легкомысленно, будто речь шла об очевидном пустяке.
Сергей трезвел, отчётливо теперь понимая, что она – банальная воровка, и только желание обокрасть рогоносца Виктора удерживает её. Вот тебе и на!
- Он нас сам найдёт, и без милиции.
- Никак ты испугался? – ядовито усмехнулась она. – Ты уверял меня, что нисколечко не боишься его.
- Я не собираюсь заниматься воровством.
- А я и не предлагаю тебе этого. Я это сделаю и совестью терзаться не стану. Виктор не тот человек, кого жалко обокрасть. Этот гнусный тип сам готов поживиться за чужой счёт.