В небольшом, но фешенебельном конференц-зале собралось около пятидесяти акционеров. После прочтения Сергеем доклада о масштабах выгоды нового слияния началось обсуждение. Казалось, что интервью не имело осложнений, поскольку большинство акционеров предварительно дали своё согласие и прения были не более чем соблюдение протокольной формальности. Однако произошёл неожиданный поворот. Каждый выступающий с резкой критикой набрасывался на проект, ни одного слова в защиту. Дискуссия походила на отрежиссированный спектакль.
- Мы хорошо знаем тех, с кем нам предложено слиться. У них репутация акул, которые лакомятся жирной и доступной рыбёшкой.
И всё в таком же духе. Ошеломлённый Сергей не мог выдавить из себя и слова. Разнесённое в пух и прах предложение о слиянии было окончательно похоронено при голосовании. Ольга не выступала, а сидела, смущённо потупив взгляд. Раздражённый под конец Сергей тщетно пытался наставить акционеров, превратившихся в бунтующую толпу. Проголосовав, они торопились покинуть зал, перебрасываясь насмешками по поводу коварно устроенного провала. Сергей вдруг устыдился того, что попытался запоздало образумить их, давая лишний повод глумиться над его самолюбием в предопределённом позоре.
Но его упрямое самолюбие и решительность не позволяли ему пасовать и перед этими кознями. Он, как всегда, принимал вызов. А компаньоны… Он их растерял, за исключением нескольких управленцев. Если бы они знали, какую школу жизни он уже прошёл к своим тридцати годам, то, может, не спешили бы его предавать. Придя в кабинет, он хладнокровно размышлял над причинами провала. Это «Вепрь» и прохиндей префект кинули его. Враги учились утончённости, а не пользовались каждый раз грубым нахрапом как палочкой выручалочкой. Ольга, всегдашний его союзник, видно, одолеваемая ревностью, - резкий взлёт в карьере Ирины и её вызывающее интервью указывали на её интимные отношение с Сергеем – переметнулась на другую сторону и склонила своих людей. Другие поддались давлению, третьи, похоже, просто разжирели, не желая обременять себя переменами. Были, наверное, и те, кого раздражали амбициозные планы председателя правления. Вероятно, он устроил им слишком хорошую жизнь, обеспечив высокие дивиденды. Он вспомнил одну историю про китайского императора, открывшего, что крыс кормить, пытаясь приучить, бесполезно – от этого они только наглеют, становясь ещё более изощрёнными в своей агрессии, - и обрушившего после этого свой суровый гнев на самых привилегированных вельмож.
Он не мог уподобиться китайскому императору, но в своём намерении предпринять ответные шаги имел избыток решимости. Это не было требованием уязвлённой гордости, им двигала разъярённая целеустремлённость волевого человека, поставившего раз и навсегда свою цель. Он уже продумал, как ему следует действовать.
Секретарь сообщила, что его хочет видеть Ольга, впрочем, добавив, что она не настаивает и может прийти позже. «Нет уж, пусть не думает, что уничтожила меня провалом на голосовании до такой степени, что я спрятался в свою нору», - подумал Сергей и пригласил её.
У неё было каменное лицо, она бросила на него короткий и острый взгляд, дабы разглядеть, насколько тягостно у него на душе. Пришла пилюлю подсластить? Однако она не нашла, что он, по крайней мере, внешне сколько-нибудь удручён, напротив, его лицо даже выражало любопытство и внимание.
- Та расстроен?
Ухмылка пробежала по его лицу.
- Редкий случай произошёл сегодня с нашими акционерами. Удача сама набивалась к ним, но они ей дали по рукам, как засидевшаяся в девках недотрога пылкому ухажёру. Скорее нужно злорадствовать по этому поводу, чем огорчаться.
Её лицо оживилось тонкой насмешливостью.
- Твоё сравнение как нельзя лучше попало в точку. Но, как говориться, «замуж выйти – не напасть, как бы замужем не пропасть».
«Кто о чём, а бабы о своём», - усмехнулся про себя Сергей. В её тоне и этой поговорке сквозила, возможно, ирония над собственной ревностью, таившая, однако, некоторую месть. К мотивам ревности примешивались, вне сомнения, и меркантильные интересы. Но какой из них в ней доминировал? В женщинах материальное и чувственное почти спаяно, без всяких шовчиков. Поди разбери, что в них сильнее. Ольга же сочетала в себе и его любовницу, и делового партнёра, бывшую, но всё же тёщу, и бабушку его сына – многое намешано в её душе, и каждое чувство теряло свой сок, как всякий овощ в баланде, брошенный туда, потому что был под рукой. С некоторых пор он гораздо реже встречался с ней, но не выслушивал серьёзных обид или упрёков. Её увлечение им умерло, но внешне безболезненно потому, что было заменено материнским инстинктом. В её душе от него осталась только тень, реально он понял это только сейчас, с облегчением. Впрочем, она не прочь была позлорадствовать над неудачами бывшего любовника.