– (Тяжело) Ничего мальчик… – приняла помощь, – ничего… Я давно уже… – болезненно села на кресло, – привыкла к мужланам. Никто из, – ненавистно посмотрела в окно, – этих сволочей, не ценит человеческую жизнь. Не становись таким, когда вырастешь. Не становись…
На шее отчётливо читался жирный отпечаток пальцев. Багровая кожа всё ещё жгла. Мученица часто дышала, стараясь проглотить боль до конца. На её вздохи вовремя подвернулся холодок.
– Послушай, – осторожно сглотнула. – Ты можешь, немного пальчика сюда на шею приложить? Они такие у тебя приятненькие… Холодненькие… Можешь?
– Да, да. Конечно, – дотронулся до ключиц. – Так?
– Да, вот так, только немного пониже, – взяла кисть. – И левее… Да-а-а…
С его ледяной рукой женщина обошла все болезненные очаги. Стало легче. Перестала мучать частая отдышка. Боль практически ушла. Легко помассировала плечо и внезапно ладонь легла на полуоголённую грудь. Кай видел, что бретелька спала, но то, чем именно закончится это действие – предугадать трудно. Чуточку бросило в дрожь.
– Нет, расслабь кисть. Рассла-абь… Вот та-ак. Вот та-ак… Теперь медленно поглаживай и сжимай пальцами… Да-а… Боже, ты даже не представляешь, как это приятно… (Кокетливо) А тебе самому-то… нравится? – улыбнулась. – У меня же лучше, чем у неё. Мягче… А вторую, хочешь потискать?
– (Возмущённо) Это пиздец, как неправильно… – вернулся в машину. – Пиздец… – громко хлопнул дверью, выронив на пол телефон.
– Ой, да отвянь ты. Ты что, папочка ему? Вот и заткнись, – сняла каблук. – Заткнись! – швырнула им.
Туфля пролетела мимо и ударила о приборную панель. Бургунд аккуратно поднял за шпильку и спокойно выкинул в приоткрытое окно.
– Ну и урод же ты. Да насрать, – сняла вторую. – И эту забирай.
Другая половинка обувки ляпнулась о лобовое стекло. Отскок поместил её на сиденье рядом. Бург и близко не моргнул. Барышня быстро потеряла интерес.
– Ну что Кай, – расправила волосы, – понравилось?
– А можно уже руку убрать?
– (Довольно) Конечно, – выровняла лямку. – У тебя волшебные пальчики. (Тихо) Если будешь… и дальше таким паинькой, – подмигнула, – я тебе ещё одно местечко покажу. (Шёпотом) Хочешь сейчас увидеть, – оттянула край юбки, – м?
Кай в ответ потупил взгляд. Она сразу всё поняла.
– Ясно, – ухмыльнулась. – (Тихо) Дальше сисечки, значит, не пошла… (В слух) Меня, кстати, Сарой зовут, – протянула руку. – Сарочка для своих… Ла-адно, – убрала кисть. – Отставим формальности. Я вот что хочу у тебя спросить… Ты-ы не отвезёшь меня к себе? Домой?
– Бля-я-я… Пиздец…
– А ну, цыц! – поправила золотое сердечко на груди. – Не тебя охламона спрашивают. (Соблазнительно) Мне просто дико интересно узнать, как поживает спаситель наш. Чем питается. Чем занимается. Это меньшее, что я могу сделать. (Шёпотом) Если тебе надо что-то конкретное, – положила ладонь на его штаны, – говори, не стесняйся. Я всё устрою как надо. Не нужно по первому неудачному опыту себя винить. Она ещё… глупенькая у меня. Ничего в жизни не понимает. Фильмов своих дебильных насмотрелась и корчит из себя недотрогу. А вот я, – облизнула щёку, – нет. Я другая… Я всё могу… Сделаю всё, что пожелаешь…
– (Сдержано) Кай… Чисто, по-человечески тебя прошу. Не надо. Не надо…
– (Не отрывая взгляда) Сара… просто оценит дом, и всё.
– Кай, прошу…
– (Недовольно) Она просто зайдёт в гости и точка… Потом ты обратно её отвезёшь. Это, надеюсь, – повернул голову, – понятно?
– Понятно… – вздохнул. – (Отрешённо) Поступай как хочешь…
– Тогда вези. Мы уже достаточно потеряли времени.
– Отлично! – вплотную прижалась. – Ну, давай. Рассказывай о себе. От этой дурочки хрен чего дождёшься. Я вся горю в нетерпении узнать кто ты…
Глава 8. Апельсин
Утро. Ровно восемь утра. Пока наши по домам и больницам отлёживались, я уже готова сбежать. Раз по десять отговариваю себя, однако банально некому меня остановить. Мама в тот вечер домой не пришла… Так даже проще распрощаться со всем этим, но труднее всего далась треклятая бумажка. Как правильно изъясниться за пару предложений, не сводя всю банальщину к трагедии и соплям? Кажется, не получилось. Что-то невнятное нашкрябала ручкой в духе: «Прости, но так надо». Оставила рядом телефон. Быстро вышла наружу… Не могу сидеть на одном месте и ждать. То, что я собираюсь сделать – крайне неправильно и всё в доме отлично напоминает об этом. Фотографии, часы. Мамина комната. Прихожая с ковриком. В общем, всё, до чего касается глаз. Как же… сложно покидать всё это… Выбора, казалось, банально нет. Нет его и сейчас.