Обильные дожди преобразили местность и ласковый ветерок душил нас мощной вонью болота пополам с ароматами луговых цветов. Островки высокой цветущей травы перемежались лужами, пузырящимися зеленой жижей, живущими своей микроскопической, но бурной жизнью. Несмотря на многочисленные отпечатки хищных тварей в грязи, множество недавних мест упокоения нежити, добрались без приключений. Однажды задержались «пропылесосить» мелкую россыпь, обнаруженную мной в стороне от нахоженной тропы.
Внешний вид пятерки патрульных меня приятно удивил — все носили стандартные кожаные шлемы с металлической оковкой. Поверх одинаковых стеганых курток бронзовые нагрудники с печатью отворота скверны, как у приблудного Джиргаса. Бедра защищены эрзац-тассетами из бамбуковых пластин. Начальник дозора таскал подобие бахтерца с зерцалом на груди, а также бесовский пояс с клевцом, кинжалом и футляром под несколько накопителей.
Один дозорный был вооружен арбалетом, еще у двоих с собой было по паре метательных копий. Листовидные наконечники украшены посеребрёнными символами Тысячеликого. Хватит серьезно ослабить упыря, да и бесу мало не покажется.
Средоточия в районе четырех единиц. Оберегами обеспечены, у пары бойцов бамбуковые наплечники с зачарованными пластинками и ритуальные фразы на щитах. А это чужая работа, надо бы выяснить, кто делает. Командир — «пятерка» оснащен «Щитом веры» и повязкой Наблюдателя, усиливающей Острый взгляд. У меня в базе производственная схема имеется.
— Хорошо живется некоторым! — позавидовал казенной экипировке Федор, чья сиротская кожанка получила в бою пару прорех. Добытую у бесов броню ему еще предстояло привести в порядок и подогнать.
Патрульных предупредили, что меня ждет Искандер и ватажку пропустили. Магический барьер встретил нас как старых знакомых, вежливо и без настойчивого интереса. И вот, наконец, мы в безопасности и более комфортной атмосфере. Словно и груз за плечами полегчал.
За неделю моего отсутствия, домен главной башни увеличился в размерах, поглотив часть Носороговых раскопок и пространства перед Валоканавой. Острое зрение позволяло рассмотреть в подробностях прилегающую территорию с нового ракурса. Под куполом вдоль новой границы через каждые пятьсот метров для дозорных развернули опорные пункты из рогаток, ростовых щитов и плетеных заборов.
На невысоком холмике из грунта, вынутого из подковообразного рва, на два с половиной метра высился примитивный насест для наблюдателя. Вышку и хижину гарнизона окружал плетень по грудь высотой, подкрепленный где камнями, где ростовыми щитами из бамбука. Здесь дежурил ополченец с парочкой сорколинов-копейщиков. Такой вот узел обороны на случай внезапных прорывов купола. Ров и укрепления сделали на троечку, видимо, планировали в скорости переезжать на новый рубеж.
Вот этот пост нас притормозил. Детектор показал у всех, кроме меня, сильное заражение скверной. Заверять патрульного, что мы люди взрослые и прямо сейчас примем меры было бесполезно. Оставил соратникам свои запасы живой воды, и мы расстались, договорившись завтра встретиться у башни на тему дележки браслета с карманом и прочих артефактов. Дополнительно на мне повисла обязанность предупредить доктора Сергея о постояльцах для его богадельни.
Почти сразу за оборонительным сооружением начинались ровные ряды недавно высаженных деревьев, а за ними пошли возделанные поля с ростками кукурузы и грядки батата. Воздух слегка отравляла вонища червеферм и канализации, но после густого болотного запаха снаружи — вполне терпимо.
За время моей командировки поселок совершил в развитии мощный рывок. Нет в мире ничего более постоянного, чем временное. Поэтому с окончанием водного аврала военный лагерь упорядочили, расширили и обнесли подобием укреплений. Шалаши и навесы перестроили в казармы. Уже не из палок и тряпок, а из более надежных материалов. Организовали общую кухню и сейчас три огромных котла наполняли атмосферу аппетитными ароматами. Понаставили сортиров и умывальников. Вот сразу бы так!