Несколько минут держали позицию, перемалывая измененных черной магией аборигенов. Поганые богоотступники! Всех втопчем в землю!
И вот тощие, блестящие масляным антрацитом тела врагов, подсветили мощные световые шары, возникшие над полем боя со стороны Главной. Пусть демонопоклонников прорвалось слишком много, но против стены щитов и копий без поддержки бронированных и магически одаренных хозяев эти зверьки бессильны. С вала по нам летели дротики и камни, но щиты и доспехи держали град ударов. И бойцы держались, реагируя на отдельные попадания яростными воплями. В тот же миг возвращая врагу урон сторицей.
— И — раз!
Гора трупов перед нами увеличилась еще на один слой. Целый лес копий работал по жмущейся к валу толпе. Оружие противника — кинжалы, ножи, кистени и короткие дубинки из камнестали — приспособлено для резни в тесноте, и сейчас почти бесполезно. Щитов мало, доспехов — нет, их финал предсказуем. Стрелки на валу гибли один за другим — Булат расщеплял их своими мегалучами. Глаз выхватил, как беса с боевым жезлом разорвало одновременным попаданием двух Святых стрел. Вот это мощь!
Специфический свет, заливающий поле боя, сделался ярче. Оглянуться невозможно, но без сомнений, это пришла подмога поселковых! Значит и дружина главной заходит в тыл, отсекая пути к бегству.
И вот, за спинами вражеских застрельщиков вспыхнуло зарево массового экзорцизма. Невидимые нам демоны, собиравшиеся для решительного удара на обратном скате вала, вспыхнули гигантским костром. Я ощутил густой концентрат невыносимых страданий и обиды, разлившийся в воздухе. Они проиграли, они уничтожены! Сквозь стоны и хрипы пробились крики «Ура!» бегущих к нам на помощь воинов. Не уйдет ни один сквернавец!
Устилая телами пятачок залитой кровью земли, уверенно отжали группу прорвавшихся в лагерь бесов к заваленному телами входу в укрепление. Через силу мы продолжали наносить и парировать удары. Резервы истощены и обе стороны полагались лишь на силу оружия. С нашей стороны снова включились арбалеты. Нельзя дать врагу забрать чью-то жизнь за минуту до полной победы. Я вновь почувствовал накрывшее меня ободрение. Последними каплями маны Феникс поддержал защитников четвертой башни. Еще один слитный, смертельный удар! И град метких тычков из-за наших спин в бедра, животы и рожи, повисших на наших копьях измененных.
В отчаянной попытке вырваться из западни, израненные бесы запрыгнули обратно на истоптанный вал, но болты и копья не дали им даже намека на шанс. Беглецы мгновенно превратились в ежей и рухнули на гору трупов.
Изменённые тела под нашими ногами извивались в агонии, источая жгучую скверну.
— Разбились на пары! Проводим контроль! Предельное внимание! — сквозь шум в ушах пробился голос Виктора.
Бой не окончен, пока рядом смердит хоть одна мразь. Еще усилие над собой, но прежде — глоток воды.
Изорванный мощными чарами эфир донес новые колебания — в поле вокруг гигантской горы трупов подошедшие дружинники и поселковые азартно добивали разбегающихся подранков.
Пораненные ватажники экспрессивно обсуждали, трахать ли недобитых бесовских подстилок, прежде, чем рвать их на куски. Жаркая дискуссия меня не увлекла.
Опираясь на копье, огляделся. По лагерю мела грязно-серая метель. Господь милосердный, когда они успели нарубить столько наших? Тела землян лежали повсюду, особенно заметные на фоне кучек пепла и полуголых черных выродков. Некоторые ворочались, страдая от ран. А я не могу лечить! Не могу никого спасти! Ману восполнят запасные сферы, но налипшая скверна не позволит использовать целительную магию!
На встречу мне из своего поникшего шатра выбрался Станислав. Без оружия. Шальные глаза стремились вылезти из орбит. По лицу из-под железной шапки со свежей вмятиной капала кровь. Пригодился мой совет.
— Меня убили? — истерично спросил он, — Скажи мне! Меня убили? Врача! Помогите!
Контуженный парень побрел, аккуратно перешагивая через трупы соратников, выбрав неверное направление.
— Помирать приказа не было! — развернул тело к башне, где укрылись Марго и Айна, — Я рецепт кофейного ликера вспомнил. Бабоукладчик лютый.
— Чего-о? — не понял меня подбитый алхимик.
— Нельзя тебе теперь помирать, говорю. Ка-те-го-ри-че-ски!
На перепаханном скате нашей позиции черные кляксы все еще курились серой отравой, словно воронки химических снарядов. Воняло так мерзко, что словами не передать. Догорали обычным пламенем прутья корзин и деревянные щиты. Повсюду раскатились разноцветные бусины, жемчужины и сферы с осколками душ и блескучими Искрами. Протяни руку, и ты станешь сильнее всех, искушала меня скверна. Хотелось броситься и грести добычу горстями, немедленно усваивая самые ценные. В голову, как в барабан били призывы: Бери! Хватай! Все твое!