– Отвези домой, выезды запрещаю и усильте охрану.
Чьи-то руки подхватили меня под локоть.
– Пойдёмте, Ева Александровна. – не узнавала этот голос.
У лифтов столкнулись с Адамом. Он коротко поздоровался с моим сопровождающим и, бросив взгляд, прошёл мимо, но перед тем, как закрыться дверям лифта, быстро вернулся обратно.
– Кир, я сам увезу. Свободен. – хватка на локте мгновенно ослабла. Охранник протиснулся мимо стоящего в проёме лифта Адама.
Вниз на парковку мы спускались в полном молчании. Меня всё ещё потряхивало. Не привыкла я к такому обращению с собой и весь ужас, что мог случится со мной, мог произойти, если бы не Давид.
Адам распахнул дверцы легкового автомобиля и я забралась на заднее сиденье. Прижавшись к поднятому стеклу лбом дала волю эмоциям. Слёзы текли беззвучным потоком, я лишь всхлипывала и рвано дышала.
– Бл"ь! – выругался Адам, не успев сесть за руль, обошёл авто и устроился рядом со мной на заднем сидении. Обхватил меня руками за плечи и прижал к себе.
– Всё, всё, маленькая. Ничего не случилось. Испугалась? Сама ещё ребёнок, куда тебё ещё сын? Ты за него такая боевая была, а теперь расклеилась как тряпочка.
С удвоенной силой зарыдала, уткнувшись ему в грудь. Адам, поглаживая по волосам, что-то проговаривал.
Минут двадцать моего выплеска эмоций мы переждали вот так, не выдвигаясь в путь.
– Всё? – вытер оставшиеся слезинки с моего лица. Протянул руки в кармашек боковой двери и достал пачку салфеток. – Давай приведём тебя в порядок, маленькая, чтобы ты не напугала Демида.
– Я сама. – прошептала ему, забрав салфетку. В глазах, словно песок – нарыдалась. Хлюпая носом, вытерла лицо и посмотрела на него. Адам улыбнулся и вдруг как-то слишком серьёзно произнёс:
– Я не допущу, чтобы с тобой что-то сделали. Ты не в ответе за действия Рината.
– Скажи это Давиду.
– Он знает.
Вышел из машины, чтобы тут же через минуту опуститься на переднее сиденье за руль.
Глава 14
Оказавшись в особняке, минуя комнату Демида я сразу проскользнула к себе. В ванную. Не хочу трогать своего сына, пока не отмою всю эту грязь, которую чувствую на себе. Тёрла жёсткой щеткой кожу и беззвучно рыдала, свернувшись в калачик на дне ванны, подставив спину холодным струям воды.
Ринат, каким бы он ни был, ограждал меня от мужских сальных взглядов, никогда не брал с собой на встречи с партнёрами, теперь я понимаю почему. Они и не партнёры вовсе. Враги, акулы, готовые сожрать всё, что было дорого моему мужу. Им не важно, что передними человек, не участвующий в их делах с Ринатом. Раз жена, то должна ответить.
Кое-как успокоившись, я продолжала тереть себя до красна. Правдивы ли были слова Адама? Что-то мне подсказывает, что он не бросает своих слов на ветер. И под его охраной я нахожусь в безопасности.
Обернувшись в полотенце выхожу из комнаты и вижу Давида. Он стоит у окна, рассматривая что-то во дворе. Из моего окна "чудесный" вид на глухую стену и голодных овчарок. Это, чтобы не помышляла о побеге, наверное.
Разворачивается, а я застываю в шаге от распахнутой двери ванной. Назад? Нет, решаюсь не бежать. Смотрю на него, что ему ещё от меня нужно?
Давид всунул руки в карманы и разглядывал меня нагло, прямо, всем своим видом говоря – никуда я от него не денусь.
– Сегодня буду тебя ждать в полночь, Ева.
Я всё ещё застывшим изваянием, сжав руки на полотенце, стою и немигающим взглядом смотрю на него.
– Зачем? – глупый вопрос. Я знаю на него ответ и совсем не хочу это слышать.
– Станешь женой моей в полном смысле этого слова. А то жена есть, проблемы из-за неё есть, а секса нет. Надо исправить эту несуразицу.
– Крис позови. – отмерла я и, обойдя его по дуге, прошла к комоду. Выудив бельё и домашний халат, в мыслях строила план вернуться в ванную, одеться.
Не успела. Давид подлетел ко мне и подтолкнул к кровати. Вещи из моих рук выпали.
– Вот этого, – показывает на трусики. – чтобы я не видел.
Швыряет их прочь и опрокидывает меня на спину на широкую постель. Я так и упала, боясь расцепить пальцы удерживающих полотенце на груди.
Кричать бесполезно. Это его дом. С детского дома знаю – будешь кричать и звать на помощь никто не придёт, но хуже станет. Во много раз хуже. Я молчу, стиснув зубы. Боюсь упасть в обморок, чтобы он не воспользовался мной в беспомощном состоянии. А может оно и к лучшему – не чувствовать? Но, как назло, потери сознания не происходит. Зато приходит апатия. Я же не девочка уже, что мне терять. Против него я не выдержу войны. Перетерплю, а когда можно будет уйти, мы с Демидом уйдём.